Разумеется, от подчиненной он ничего не добился, перекопав весь интернет, не нашел даже совпадений, кроме убийства трансвестита, и кратенькой заметочки об аресте подозреваемого… – в принципе все!
Что в таком случае делают журналисты?! Либо допридумывают, либо, боле усердные и профессиональные, начинают донимать компетентные органы…
Зачем ему это было нужно, сам ведь он не собирался этим заниматься? Чтобы понять сенсация это или нет. Сама по себе информация не представляла, в виду ее ограниченности, ничего особенного, но в своем воображении он, конечно, соединил ее не только с работой Силуянова по следствию о вышеозначенном убийстве, но и покушением на него самого.
Сразу представилось, что именно здесь и таится причина, а именно так работает мозг журналиста, и если информация, добытая «Веснушкой», не имеет отношения к Силуянову, то нужно сделать так, чтобы это стало именно так!
Ничего не накопав, он вновь вызвал ее к себе и прямой наводкой лупанул зарядом, будто бы имеющихся у него фактов, о только что нарисованной читателю картине, используя эти самые надуманные, но как ни странно, попавшие почти в «десятку», доводы.
Весна слушала, думая о сказанном Мартыном при передаче пакета. Она совсем не хотела, направить виртуальный топор, угрожавший пока не ей, именно на свою, и еще чьею-то шею. Шея зачесалась…
Через час с небольшим, она уже подумывала, чего же ждать? Неуемная натура главного редактора имела свойство, в любом случае доделывать до конца раз начатое, даже если это не имело смысла. Пока были пути решения в поисках волнующего вопроса, энергия била, как прорвавший во все стороны водопровод высокого давления. Озадачивались все, кто попадался под руку или приходил на память. Почти всегда такая тактика давала необходимые результаты, но она не учитывала интересы третьих лиц, в данном случае, не заинтересованных в огласке, любыми путями. «Любыми» – это значит и не приемлемыми тоже!
Весну, чуть не разбил эмоциональный паралич, когда она от своих подчиненных услышала реплики обсуждения о Артеме «Темнике», якобы имеющем отношение к покушению на Силуянова. Редактор запомнил только это, да пожалуй, еще фамилию Верхояйцева. Слово «трансвестит» трансформировалось в «транснациональный», цепляться больше было не за что, все вставленное в промежутки этих нескольких слов представляли либо вымысел, либо предположения.
Конечно, журналисты звонили и в официальные структуры, где получали весьма сдержанные комментарии, никто и в помине не слышал о перечисленных персонажах, а Верхояйцев числился, то убитым, то «без вести пропавшим».