Конечно была идея позорно сбежать в свою комнату, да только Школа не такая уж большая, рано или поздно мы все равно встретимся случайно, или он меня найдет. И тогда все может быть гораздо хуже. Поэтому, скрипя сердце, я все-таки зашла в библиотеку.
Парня еще не было, и я вздохнула с некоторым облегчением, и в этот момент чьи- то сильные руки обвили мою талию и подняли в воздух. От неожиданности позорно взвизгнув, я извернулась и хотела садануть обидчику куда-нибудь, но не получилось. Меня повернули и припечатали жарким поцелуем. Его язык азартно исследовал мой рот, а я, не отдавая себе отчета, уже с таким же энтузиазмом отвечала.
Когда нам основательно стало не хватать воздуха, от отстранился.
— А ты хорошо целуешься. Да и выглядишь гораздо лучше, когда не облеплена грязью, — усмехнулся он. Я шутливо толкнула его в плечо, все еще находясь на весу в его сильных руках.
— Спасибо, ты тоже неплох.
— Всего лишь неплох, да ты нарываешься, женщина! — он поставил, наконец, меня на пол, но рук не разжал. — Кстати, ты долг отдавать собираешься?
— Не поняла! А это, по-твоему, что было?
— Это — я тебя поцеловал, а уговор был, что ты меня поцелуешь. Я жду! — нахально ухмыльнулся он.
— Ах, ты!.. — я не нашла слов от возмущения. На самом деле мне до дрожи в коленях хотелось его поцеловать. Да что со мной такое?! — Ну ладно!
Вот теперь держись, паразит! Я впилась в его рот жестким и требовательным поцелуем, но уже через секунду моя инициатива была подавлена в зародыше, и уже жестким, требовательным и доминирующим стал он.
Мы прижимались друг к другу все плотнее, не прерывая поцелуя. Его руки начали гладить мою спину, потом опустились на ягодицы и с силой их сжали. Я выгнулась и застонала ему в рот. А потом все закончилось, он отстранился. Я же с удивлением обнаружила свои шаловливые ручки под его рубашкой. Мда… увлеклась немного…
— Беру назад свои слова о том, что ты хорошо целуешь, — лукаво улыбнулся он, — ты великолепно целуешься.
Я же до сих пор не могла отдышаться, так что даже не вернула комплимент. Он не просто хорошо целуется, он — Бог. Хотя, этого говорить точно не стоило. Нам тут не нужны короны на симпатичных парнях, которых я не прочь прибрать к рукам. Хочу ли я этого? О да!
— Давай может присядем, поболтаем?
Мы развалились на мягких диванах и проговорили больше двух часов обо всем на свете. Он был прекрасным собеседником, интересным, знающим, в меру экспрессивным, особенно когда рассказывал о достоинствах родового имения и о своей любимой младшенькой сестренке. Я хохотала до слез, когда он живописал ее проделки. А еще мы периодически целовались. Не так жарко, как в первый раз, но очень нежно, исследуя реакции друг друга.