«Неужели она первой почувствовала неладное и уже удрала отсюда? — раздумывал Чижик, проходя мимо белой палатки, которую оккупировала злобная мумия. — Нет, Аннушка на такое не способна. Она бы обязательно предупредила меня».
Матерчатая стенка палатки подрагивала, словно кто-то толкал ее плечом. Мальчик замедлил шаг, с испугом и любопытством покосившись на «резиденцию» мумии. Обследуя лагерь, он так и не решился заглянуть в это страшное место, но кто знает, может быть, Аннушка находится именно там? Вдруг она отправилась на разведку и почему-либо задержалась возле жуткого расписного гроба?
— Аннушка…
Белая ткань затряслась сильнее, из палатки донеслись неразборчивые звуки. Чижику было очень страшно заходить в логово древнего мертвеца, но он чувствовал, что должен сделать это. Убедившись, что поблизости никого нет, мальчик прошмыгнул внутрь.
— Аннушка, ты здесь?
В первый момент он мог смотреть только на стоявший на столе гроб, но потом заставил себя оглядеться по сторонам. У стены рядом с коробками, в которые были аккуратно упакованы найденные археологами черепки, сидела связанная по рукам и ногам девочка.
— Аннушка! Что происходит?
Она только промычала в ответ, пытаясь избавиться от затыкавшей рот косынки. Сообразив, в чем дело, Чижик подбежал к пленнице, поспешно развязал затянутый на затылке узел:
— Кто это сделал? За что?
— Позже объясню. Развяжи меня, скорее!
— Я мигом…
Но вместо того чтобы развязывать веревку, мальчик неожиданно отступил назад, опустил руки.
— Чижик, ты что?
— Я Алик Чижов, а не Чижик-Пыжик.
— Извини, забыла, но это еще не повод, чтобы оставлять меня связанной.
Алик молчал. Хотя нарисованное лицо черного человека смотрело в потолок, мальчишка прямо перед собой видел его глаза — белые застывшие глаза с черными кружочками зрачков…
— Алик!
— Я не могу развязать тебя.
— Почему? — Аннушка отчаянно дернулась, пытаясь высвободить руку. — Почему?!
— Просто не могу.
Вздохнув, он направился к выходу. Вид у мальчишки был побитый, вся его фигура выражала покорность и смирение. Глядя на эту согнувшуюся спину, Аннушка внезапно сообразила, что случилось с ее верным, надежным другом.
— Стой, вернись! Я знаю, ты хочешь освободить меня! Очень, очень хочешь!
Чижик растерялся, не зная, чей голос ему слушать. Он действительно хотел спасти Аннушку, но поселившийся в его душе ужас уже выполз из своей норы и начал командовать им. Ужас приказывал оставить Аннушку в палатке, у этого ужаса было имя, у него были всевидящие глаза…
— Чижик!
— Аннушка! Что мне делать? Я боюсь, мы все боимся. Это только кажется, что мы свободны, но на самом деле нас сковывают невидимые цепи. Он, — мальчик дрожащим пальцем указал на гроб, — все видит и знает. И накажет того, кто не исполнит его волю.