– Шеф, а что мы вообще ищем?
– Женщину низкого происхождения со смуглой кожей и роскошными черными локонами.
Лакроэн мог писать что угодно, но особенно хорошо ему давались портреты и композиции с обнаженной натурой. Клирики хотели, чтобы он разрисовывал храмы ангельскими ликами, а содержатели борделей платили ему за мистически притягательные картины порока. Чего было не отнять у покойного – так это таланта.
– Шеф, кажется, это оно. То есть она.
Приблизившись к картине, я улыбнулся и похлопал Дорэ по плечу.
– Это она.
– Но какого дьявола?! Почему? – растерянно воскликнул он.
– Автор был развратником и писал свои произведения красками порока, а вместо кисти использовал… фигурально выражаясь. Пока богачи восхищались красотой его картин, Жан-Батист, словно в насмешку, искал натурщиков на дне жизни, самых осуждаемых и отторгаемых. Его прекрасные нимфы были списаны с куртизанок, херувимы – с беспризорных детей, свирепые воины – с убийц, демоны и злодеи – с наркоторговцев и так далее. Вторым же помимо живописи его настоящим талантом являлось умение похищать и продавать чужие тайны. Торговал он ими бойко, во все стороны, низменный образ жизни подразумевал очень высокие расходы.
– Шеф, я вообще ничего не понял.
– Хозяин говорит, что Лакроэн выбирал себе натурщиков из самых низов общества.
– И что?
– Не разочаровывай меня, Адольф. Разве ты не знаешь, что художники и их натурщики очень часто спят друг с другом? Для Лакроэна это вообще было едва ли не правилом. Когда мы впервые посетили его дом, он как раз закончил участие в свальном грехе с еще четырьмя разумными существами.
– М-м-мать, как же скучно я живу!
– Одним из них был его помощник по имени Флавио, кажется.
– Впрочем, не особенно-то и хотелось.
– Остальные три персоны – женщины. Одной из них наверняка являлась Фо, убийца, подосланная Луянь Чэном. Женщина-викарн наверняка служила покойному эл’Раю, так как все викарны служили старику. Третьей же я не разглядел тогда, заметил лишь, что у нее была смуглая кожа и великолепные черные локоны.
Мы внимательно посмотрели на холст.
– В Арбализее ее народ презирают, так что куда уж ниже.
– До чего же хороша, – хрипло выдавил Дорэ. – Так получается, этот придурок тащил в постель всех подряд и дотаскался до того, что переспал с собственной убийцей?
– Да, он потерял бдительность и позволил заинтересованным лицам окружить себя самого шпионами. Одна из любовниц умыкнула у него очень ценный предмет, который нужен всем, а потом другая, менее расторопная, запытала его до смерти.
– Достойная смерть для достойного человека. Значит, это она?