Причаливали под бдительным взором вооруженных часовых, и встречал нас высокий чернокожий господин во фраке и с татуированным скальпом. Он представился как Валаби и сообщил, что является управляющим, коего несравненный Зефир эл’Нариа назначил присматривать за этой виллой. Самого хозяина не было дома, однако Валаби, к счастью, видел меня в прошлый визит и знал от Бо, что такому гостю, как я, феодал всегда был рад. Он поспешил предоставить лучшие гостевые покои.
Остаток ночи я провел в полудреме, лежа на полу, ибо перина была слишком мягкой. Сон не пришел. Медитация помогла слегка остудить мозг, лишить воспоминания эмоционального окраса, чтобы оперировать фактами без пристрастия. Кусочки мозаики перемешивались и складывались заново перед внутренним взором, некоторые меняли свое расположение, иные и вовсе исчезали, оставляя зазоры. История повторялась.
Тридцать второй день от начала расследования
Аромат крепкого кофе с корицей и ванилью, а также выпечки из-под рук личного повара Зефира возвращали к жизни лучше любых целительных заклинаний. Моя одежда пребывала в идеальном состоянии, должным образом очищенная и накрахмаленная за те несколько часов, что я гостил у друга. К ленивому завтраку на террасе он немного опоздал, как и было положено ингрийскому тану, мы обнялись и сели.
Свежая пресса, горячий кофе и крики чаек над морем. Очень хорошо иметь друга, с которым можно поговорить, но друг, с которым можно просто помолчать, бесценен.
После трапезы Зеф пригласил меня на стрельбище, в которое он превратил часть сада.
– Послезавтра разработчики вооружения устроят показательные испытания своих машин, Бри. Я планирую прикупить всяких новшеств, в том числе и у вас. АМ-5 или шагающий великан покажут, на что способны?
– АМ-5 – покажет, но он не продается. Что же касается Гарганто, его ТТХ[6] мы предпочтем сохранить в тайне.
Всемирная выставка включала в себя и так называемую демонстрационную часть. Многие новинки, которые летали, плавали или ездили, наглядно демонстрировали там свои возможности. Имея один из мощнейших в мире промышленных комплексов и, безусловно, лучшую инженерную школу, мы создавали оружие, опережавшее свое время, а устаревшие по нашим меркам образцы расходились как горячие пирожки. Кроме одушевленной техники, разумеется.
Последние полтора десятка лет Винтеррейк и Гассель старательно теснили наши позиции на рынке вооружения: первые ударными темпами двигали вперед артиллерию и концепцию неодушевленных бронепоездов, вторые – свою уникальную разработку – огромные суда, которые несли на себе настоящие взлетные полосы для еще одной гассельской разработки – аэропланов.