, да и в степных местах весьма малый род бывает»
[984]. Однако при всем этом нельзя сказать, чтобы у запорожских казаков земля вовсе не возделывалась или чтобы они совсем уклонялись от культуры ее. «Не все из запорожцев, – замечает на этот счет академик прошлого столетия Василий Зуев, – занимались кровавыми промыслами (то есть войной), а было у них отчасти и хлебопашество, и скотоводство, и рыболовство, смотря по тому, какие кому выгоды обитаемые ими места представляли»
[985]. И точно: в Запорожье существовал целый класс казаков, называвшихся «сиднями», или «гречкосиями», которые жили по зимовникам, селам и бурдюгам, занимались разными хозяйственными делами и между прочим «засевали свои поля разным хлебом»
[986]: число этих зимовников год от года увеличивалось, так что, например, в 1766 году считалось их до 4000, в 1775 году – 45 деревень и 1601 зимовник
[987], а вместе с увеличением числа поселков увеличивалось и количество обрабатывавшейся земли. Без сомнения, всего больше обрабатывались земли в паланках, самых богатых черноземом, а главное, самых удаленных от соседства хищных татар; первое место в этом отношении занимала паланка Самарская, за ней следовали в постепенно нисходящем порядке паланки – Кодацкая, Орельская, Протовчанская, Кальмиусская, Перевизская и Бугоградовская; в последних трех земля возделывалась или в самом ничтожном количестве, или даже вовсе не возделывалась.
Земля для посева хлеба, по словам очевидца, выбиралась преимущественно около рек или по склонам балок и по долинам, потому что открытая и высокая степь не всегда была к тому удобна; всякий зажиточный запорожец засевал хлебом столько земли, сколько у него было рабочих сил, и продолжал эксплуатировать избранный участок до тех пор, пока «обессоченная» земля становилась неспособной для производительности хлебных растений; тогда он оставлял насиженное место, выбирал себе другую реку или балку, строил здесь зимовник и вновь принимался за эксплуатацию земли; добываемый на земле хлеб запорожец обыкновенно прятал в нарочно выкопанные в земле, наподобие подземных погребов, ямы, снаружи только одному хозяину и приметные; видимо, это делалось с целью сохранить свое богатство от внезапных набегов хищных соседей – татар. Эти ямы устраивались следующим образом. Хозяева выбирали открытое и сухое место в собственном зимовнике или около него; в выбранном месте выкапывали круглую с небольшим отверстием, через которое мог пролезть один или два человека, яму; эту яму, гладко вымазав в ней глиной пол, стены и потолок, просушивали и перед самой засыпкой в нее хлеба жарко протапливали; дав некоторое время остыть ей от топлива, наполняли хлебом, отверстие закладывали досками, а поверх досок нагортали землю, землю плотно уколачивали, непременно в уровень с окружающей поверхностью, и таким образом сохраняли в течение многих лет свои хлебные запасы. Заложенный указанным способом хлеб редко портился, исключая того случая, когда в яму, вследствие плохой укатки земли, проходила вода. Если надобность указывала открыть такую яму, то хозяева принимали при этом некоторые меры предосторожности: сняв доски, они поспешно уходили от ямы, чтобы избежать спертого в ней от хлеба духа, который мог убить на месте неосторожного человека. Сняв таким образом доски с ямы, хозяева оставляли ее открытой в течение целой недели и только по истечении этого времени выбирали засыпанный в нее хлеб