Беглецов прижимали к болотам. Это был факт, деваться от него было некуда. Уже дважды они пытались пробиться сквозь преследователей, но – удивительное дело – оба раза их встретили выстрелами из луков, не считаясь с тем, что могут попасть и в высокопоставленного пленника.
Практически весь путь пролегал по довольно ровной степи, покрытой невысокой выжженной травой. Только там, где близко к поверхности подходили грунтовые воды, трава была гуще и выше. В дождливый же период степная трава бывала такой высокой, что целиком скрывала всадника на лошади. Сейчас же такие места встречались чрезвычайно редко. Лишь однажды за все пять дней пути, два дня назад, беглецам удалось наполнить имеющиеся емкости водой да напоить измученных непрерывной скачкой лошадей. Пленник теперь, хотя ему и не связывали руки и не привязывали его к седлу, ускакать уже не мог – его лошади просто не хватило бы сил. Становилось все более понятно, что развязка близка.
Беглецы очень мало разговаривали друг с другом, а за этот день и вовсе не перекинулись почти ни словом. Сказывалась усталость. Уже начинало темнеть, лошади шли медленным шагом, когда спереди в высокой траве очередного зеленого оазиса вдруг послышалось яростное тявканье шакалов, нападающих на добычу. И, к удивлению беглецов, им вторил голос человека, похоже, отбивающегося от нападения. Всадники, насколько было возможно, ускорили ход лошадей, и вскоре перед ними оказалась большая свора шакалов, рвущих на части павшую лошадь, от которой уже мало что осталось, а у ее останков стоял человек, размахивающий кнутом в одной руке и кинжалом в другой, старающийся криком отогнать шакалов от их добычи. Когда всадники подъехали ближе, шакалы, злобно тявкая, отбежали подальше. А человек обессилено опустился на землю. При ближайшем рассмотрении это оказался юноша, не более 16-17 зим от роду, с мягкими чертами лица и коротко, еще по-мальчишечьи, остриженными темными волосами. Невысокого роста, на голову ниже герцога, светлокожий. Грязные серые штаны, такая же рубашка и невысокие сапожки составляли весь его наряд.
Из ярко-синих глаз его, не встречающихся в этой местности, где все, как правило, были черноглазы и бронзовокожи, неудержимым потоком понеслись слезы, когда он начал рассказывать, что уже три дня как отстал от торгового каравана, направляющегося в Эбл, столицу Семитской империи, когда лошадь, чего-то испугавшись, понесла его куда-то по степи. Бешеная скачка продолжалась очень долго. Он и понятия не имеет, где находится. Вчера попал в болото, еле из него выбрался. А сегодня лошадь пала, сейчас же появились шакалы. В общем, парень думал, что его жизни пришел крайний срок.