Она покачала головой.
— Они в Нью—Йорке. Деловые люди.
— Ммм.
— Они не сильно обрадовались тому, что я выбрала, — добавила она.
— Понятно. А что с Томасом? Он—то в скором времени появится?
Она выглядела сильно смущенной, что заставило его задуматься о том, почему каждый раз, когда он открывает рот, все вокруг чувствуют себя неуютно. Обычно он был не многословен и теперь понял почему.
— Кто сказал тебе о Томасе? Я убью Челси, когда она вернётся...
— Ты, — сказал он, — ты упомянула Томаса. Ты думала, что целуешь Томаса, когда я положил тебя на сиденье в машине.
Она нахмурилась.
— Я сказала?
Он кивнул.
— Я слышала, что люди говорят во сне, но целуют...
Она вздохнула.
— Не переживай. Я бы соврал, если бы притворился, что мне не понравилось, знаешь ли, целоваться.
Флуоресцентный свет отразился в её глазах, и искра пробежала между ними.
Момент они смотрели друг на друга, оценивая, пока раздражающий писк не вернул их с небес на землю.
Джилл зажмурила глаза и вонзила пальцы в матрац.
Подойдя к кровати с той стороны, где стояла Челси, Деррек отпустил боковину и взял руку Джилл в свою.
— Всё хорошо, — сказал он, хотя он совсем не был в порядке, и она не выглядела на все сто. Едва ли прошло пять минут с того момента, когда ушли её подруги. Какого черта происходит?
Она сидела, закрыв глаза и сжав зубы, а вены на её шее и на лбу готовы были лопнуть.
Его сердце забылось быстрее, когда он попытался придумать, что сказать ей, чтобы ей стало уютнее и отвлекло её от боли.
— Может нам нужно подышать, — сказал он.
Она не ответила, но её пальцы крепко сжали его руку, и, надо признать, рукопожатие у неё было крепким.
Гудение монитора не прекращалось. Это беспокоило его.
Джилл подтянула колени к груди и натянула одеяло.
Он наклонился ниже и помассировал её плечи.
— Помогает?
Она внезапно открыла глаза, уставившись на него. Он бы не удивился, если бы она вдруг повернула голову, и её бы стошнило гороховым супом. Вместо этого она схватила его за рубашку, при этом ущипнула его, и сказала:
— Вытащи из меня своего ребёнка!
Он бы рассмеялся, если бы у него не шла кровь, и ему не было больно, и, если бы она не сверлила его самым пугающим взглядом, который он когда либо видел, принимая во внимание то, что его мама была королевой устрашающих взглядов.
В мгновение ока Джилл Гаррисон превратилась из милой молодой девушки в женщину, одержимую дьяволом.
— Если ты ничего не сделаешь, — сказала она, — я закричу.
— Я думаю, мы должны хотя бы подышать.
— Думаю, тебе следует... — она покраснела, и нос её сморщился, будто она жевала мыло. И она сделала то, о чём предупреждала. Она закричала. Громкий и пронзительный звук заставил его сжать зубы, и у него заболела голова.