Водитель притормозившей машины совершенно бесплатно и без лишних разговоров довез ее почти до самого дома. На жалкое и шмыгающее «Спасибо» только по-доброму улыбнулся с затаенной жалостью в глазах и кивнул, а потом поехал дальше своей дорогой. В прошлом мире, в прошлой жизни, Кас таких бескорыстных людей не встречала.
И вот она сидит уже двенадцатый, а может и тринадцатый день безвылазно в своей квартире. Машинально ходит в ванную или туалет. Что-то жует, но совсем не чувствует вкуса еды. Горло саднит от совсем недавно прошедших истерических криков. Слезы кончились, как и продукты в холодильнике. Ступня правой ноги щиплется от свежего пореза. Осколки красивой напольной вазы валяются по всему полу гостиной совмещенной с кухней, застеленному когда-то светлым ковровым покрытием. Красивый букет роз, уничтоженный голыми трясущимися руками, оставил после себя высохшие стебли, листья и лепестки. Уколы от шипов на нежных ладонях уже зажили. А вот сердце, ноющее сердце, наверное, никогда не излечить...
Марко приходил часто - по несколько раз на дню. Вежливо стучался в двери, хотя давно мог бы ее выбить к чертовой бабушке, но за это ему отдельное спасибо. Он что-то тихо говорил. Бывало, громко кричал, а потом опустошенно усаживался прямо на пол перед закрытой молчаливой дверью, облокачивался о крашеную стену спиной и сидел подолгу в тишине.
Владимир появился лишь раз, коротко постучался и, не дождавшись ответа, ушел, оставив огромный букет синих роз у консьержа. Без записки, без единого слова. А Инетр был более настойчив. Несколько раз пел серенады под окнами, под неизвестно откуда взявшийся небольшой оркестр. Бедные соседи, что уже только не делали - и орали, и ругались, и угрожали, и даже кидались чем-то не свежим. Но он возвращался, и каждый раз приносил с собой маленьких симпатичных плюшевых мишек, оставляя их в подарочной бумаге на коврике под дверью. Наверняка это «Видящий» проговорился про ее маленькую, а теперь уже и большую коллекцию. Короткие записки заставляли скупо, но от чистого сердца, улыбаться: «Вернись ко мне...», «Все будет хорошо...», «Я жду тебя...», «Ты самая невероятная...», «Маленькая, я буду рядом...» и прочие, прочие, прочие...
А еще, Кассандре было неимоверно стыдно перед Бобби. Это единственный человек, который хоть и участвовал в этом гребаном споре и даже был зачинщиком, но никак не посягал на девушку. Наоборот, это Касси эгоистично воспользовалась им, за что корила себя последними нелицеприятными словами. Но выслушав доводы собственного разума, убеждалась, что сделала бы то же самое, повторись этот участок ее жизни еще раз.