Бонне ознакомил меня с содержанием его бесед с Татареску {{** Посол Румынии во Франции.}} и Лукасевичем. Татареску, отрицая наличие ультиматума {{*** См. док. 203.}}, подчеркивал исключительную серьезность угрозы, нависшей над Румынией, и поставил вопрос о французской помощи. Бонне ответил, что Франция одна такой помощи оказать не сможет и что нужно выяснить позицию других заинтересованных стран, в том числе и СССР. На это Татареску ответил, что в первую очередь следует повлиять на Польшу и Венгрию. Что же касается СССР, то, «учитывая роль, сыгранную Россией еще в прошлом, и роль СССР как экспонента коммунизма», к привлечению СССР следует подойти «с особой осторожностью». Тогда Бонне задал вопрос, следует ли это понимать в том смысле, что Румыния не хочет советской помощи. Татареску ответил, что такого вывода делать не следует и что он говорил лишь о необходимости осторожности. Бонне просил все это держать пока в секрете. Лично я не исключаю, что Бонне, который далеко не в восторге от перспективы воевать за Румынию и который, вероятно, предпочел бы получить и от нас более уклончивый ответ, такими сообщениями намеренно пытается нас «охладить», усилив недоверие к Румынии. Но возможно, конечно, что он на этот раз и не соврал. Что же касается Лукасевича, то, по словам Бонне, он «был исключительно сдержан» и все время напоминал, что обязательство Польши в отношении Румынии касается лишь случая войны с Советским Союзом >83.
Полпред
АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 302, д. 2089, л. 134—135. Опубл. в сб.: СССР в борьбе за мир... С. 257-258.
209. Запись беседы народного комиссара иностранных дел СССР М. М. Литвинова с послом Великобритании в СССР У. Сидсом
21 марта 1939 г.
Английский посол потребовал сегодня срочного приема, и я его вызвал к себе в 2 час. 30 мин.
Он раньше всего сообщил мне, что перед своим уходом из дому он получил телеграмму от английского посланника в Бухаресте, который сообщает, что ввиду известных недоразумений с демаршем румынского посланника в Лондоне {{* См. док. 196., 197, 198, 202, 203.}} он по поручению Форин офиса обратился лично к румынскому королю за разъяснениями. Тот ему подтвердил, что ультиматума, собственно, не было, но что Германия выдвинула совершенно недопустимые требования. Король сказал, что Румыния оказывает сопротивление германскому нажиму, но она не будет в состоянии это делать бесконечно, если не получит обещания посторонней помощи.
Далее Сидс сообщил, что по поводу создавшегося положения английское правительство держится такого мнения: «Хотя точность слухов касательно германского ультиматума Румынии вызывает сомнения, но для британского правительства, однако, ясно, что поглощение Чехословакии Германией свидетельствует о том, что германское правительство полно решимости выходить за рамки той цели, которую оно как будто до сих пор себе ставило, т. е. консолидации германской расы. Теперь, когда германское правительство распространило свои завоевания на другую нацию, никакое европейское государство не может не считать себя непосредственно или в конечном счете угрожаемым, если недавняя акция Германии окажется частью определенной политики господства. В этих обстоятельствах британское правительство считает необходимым приступить немедленно к организации взаимной поддержки со стороны тех держав, которые признают необходимость защиты международного общества против дальнейшего нарушения основных законов, на которых оно покоится». (Мною записано со слов посла текстуально.)