Вокзал совсем не был похож на тот Киевский, к которому Исаев привык. Вернее, дебаркадер был тот же, но разница бросалась в глаза. И заключалась она не в том, что вагоны к перрону подавал паровоз, а в приезжающих и провожающих.
Не было теток с чувалами и дачниц с граблями, зато цвета хаки хватало – вокзал работал на войну.
– Не отставайте! – сказал Берг, лавируя в толпе.
Марлен усмехнулся – побывал бы ты в Москве 2016 года, узнал бы, что такое – наплыв народа. Он хотел посмотреть на москвичей, на улицы города, сравнить грядущее с былым, однако их предводитель спешил – вся троица спустилась в метро и доехала до станции «Улица Коминтерна»[24].
– Тут недалеко, – утешил Исаева Берг. – Я, знаете ли, совершенно случайно прочел вашу тетрадку. Военно-морскую академию, где я профессорствую, эвакуировали в Самарканд, а в первых числах октября я приехал в Москву, надо было решить некоторые организационные вопросы, и тут Панфилов. Генерал явился валенки да тулупы выбивать для солдат, а когда узнал, что я в Москве, нашел меня и передал тетрадку, словно заговорщик какой. Признаться, я пролистал ее без особого терпения, лишь бы отделаться, но когда вчитался… Это был шок! Сам себе удивляюсь, никогда не обладал особой пробивной силой, но тогда я за два дня выбил, как Панфилов – валенки, отдельное здание под лаборатории. Осуществил давнюю мою идею – создать Институт радиотехники и электроники. Я и в ГКО появлялся, и к наркому электропромышленности заглядывал… И вот!
Инженер-контр-адмирал гордо вытянул руку, указывая на большой трехэтажный дом, поставленный буквой «П». Открытую сторону «буквы» перекрывала высокая кованая решетка с воротами. За ними в рядок росли деревья, закрывавшие двор.
У ворот слонялся красноармеец с винтовкой. Завидев Берга, он быстро отворил ворота.
– Это со мной, – бросил профессор, пропуская вперед Марлена с Михаилом. – Не знаю, что мне делать с курсантами, – продолжил он, – но тут не просто интересней, тут важней! И нужней. Прошу.
Берг завел обоих в просторное фойе. По широкой лестнице они поднялись на второй этаж и зашагали гулким коридором.
В коридоре было темновато, но несколько высоких дверей стояли открытыми, пропуская свет с улицы.
Картинно вытянув руку, Аксель Иванович указал на вторую дверь слева. Марлен переступил порог и сразу почуял знакомый запах разогретой канифоли.
Обширная комната была загромождена стендами и крепкими длинными столами, заставленными оборудованием. Гудели вытяжки, пощелкивала, остывая, тигельная печь. Две девчушки с паяльниками, в белых халатах, корпели над громоздкой схемой, утыканной электронными лампами.