Он мог убить ее так же легко, как и граф.
Заслонив свет, Майкл перегнулся через нее и схватил подушку с другой стороны постели. Распрямился, и потоки света снова хлынули ей в глаза.
— Подними бедра.
— Зачем? — Энн боялась умереть, но и не осмеливалась жить.
«Да, лорд Грэнвилл, это так, я в самом деле боюсь», — думала она.
— Чтобы я мог подхватить тебя под ягодицы.
И тогда ничто не скроет ни обнаженности ее тела, ни вожделения немолодой женщины.
— А что произойдет, когда я подниму? — Энн пыталась сдержать участившееся дыхание.
— Ты наняла меня, зная мою способность ублажать женщин. — Грудь Майкла вздымалась и опускалась столь же часто, как и ее. — Так что поднимай бедра. Уверяю тебя, ты получишь удовольствие. Завтра, если угодно, разорви договор, я возражать не стану. А сегодня ты мне нужна, Энн. Ты никогда не сознавала, что нужна мне так же, как я тебе.
Энн подняла бедра. Корка шоколада на груди и животе потрескалась. Холодный воздух коснулся ее ягодиц, а потом не менее холодная ткань простыни. Никогда еще Энн не чувствовала себя такой беззащитной. Даже в первую ночь, лаже после того, как ее опоил граф.
Она ощутила себя запеленутой в съедобное мумией. И во все глаза смотрела, как Майкл снова потянулся к подносу и взял банан. По его обнаженным рукам скользили тени и всполохи света. Он наполовину очистил фрукт и обмакнул в шоколад.
Энн не хватало воздуха.
— Ты же не собираешься?.. — Ее голос осекся. Энн живо представила, как он в белой полотняной рубашке и брюках лежит меж ее обнаженных ног. И очень захотела, чтобы он ее полизал, попробовал языком. Холодок внизу живота подсказал ей, что ждать осталось недолго. — Бананы ты тоже любил? — спросила она, не в силах унять хрипоту в голосе.
— Да.
Граф уничтожил в нем все привязанности и пристрастия.
Майкл сел на кровать и осторожно раздвинул складки на ее губах. Сердце Энн подпрыгнуло к самому горлу. От возмущения против того, что сделал с ними старик, она инстинктивно напрягла мышцы. От возмущения собственной испорченностью, приведшей ее в объятия Майкла, который не совершил ничего дурного — просто остался сиротой.
— Не сопротивляйся, Энн. — Майкл встретился с ней глазами. — Я понимаю, тебе больно внутри. Я чувствую твою боль, но сейчас в тебе горит желание. Ты хочешь быть наполненной, и это естественно для женского тела. Позволь мне наполнить тебя, дать новые воспоминания.
Медленно, но решительно он ввел ей банан внутрь. И не сводил с нее взгляда, пока фрукт не оказался достаточно глубоко и ее мышцы не охватили его плотным кольцом.