Желто-серое болезненное лицо лорда пошло красно-кирпичными пятнами. Хриплый голос Рамиэля нарушил взрывоопасную тишину:
— Миссис Петре сочтет нас невоспитанными дикарями.
Взгляд графини оставался по-прежнему жестким.
— Я не думаю, что миссис Петре именно нас сочтет дикарями.
Элизабет с трудом сдержала смешок. Лорд Инчкейп резко повернулся и резво нырнул в толпу фланирующих мужчин и женщин. Графиня проводила его взглядом.
— Злодей ушел, — спокойно произнес Рамиэль. — Можешь расслабиться, твой птенчик спасен.
Графиня грустно усмехнулась:
— Прошу вас простить меня, миссис Петре, но уж очень он меня разозлил. Вы сама мать и, я уверена, поймете мое возмущение.
Графиня Девингтон некогда была наложницей арабского шейха и произвела на свет бастарда. В возрасте двенадцати лет она отправила его в Аравию, избежав тем самым неудобств и хлопот, связанных с обучением подростка в школе. Элизабет сомневалась, был ли когда-либо у нее вообще материнский инстинкт.
— Да, конечно, — согласилась она.
В глазах Рамиэля блеснул бирюзовый огонь. Однако графиня тихо взяла его за руку, ее улыбка оставалась теплой и дружеской.
— Мы подошли, чтобы похитить вас на следующий танец, миссис Петре. Моему сыну ужасно хочется пригласить вас на вальс. Пожалуйста, не говорите нет, а то мне больше никогда не удастся убедить его пойти на бал.
Элизабет украдкой бросила взгляд на бурлящую и кружащуюся вокруг них массу усыпанных драгоценностями шелковых платьев и белых галстуков, в безнадежной попытке увидеть своего мужа или мать, чтобы найти предлог для отказа. Добропорядочная женщина не должна танцевать с человеком с подобной репутацией.
— Мы с мужем не танцуем вальс.
— Ваш муж сейчас в салоне для карточных игр, — прервал ее Рамиэль. — И у меня такое ощущение, что он не обидится, если я займу его место. Тем более что, как вы сказали, он не танцует вальс.
Лорд Сафир говорил не о вальсе. Эдвард и не танцевал с ней, и не спал.
Элизабет почти физически ощущала на себе любопытный взгляд баронессы и непривычно сочувственный взгляд графини. Ей пришлось согласиться:
— Я с удовольствием отдам этот вальс вам.
Не успела она пожалеть о своих словах, как оказалась среди моря разноцветных шелковых платьев и темных вечерних костюмов. Крепкие горячие пальцы ухватили ее локоть как раз там, где кончалась перчатка и начиналась обнаженная кожа.
Элизабет шагнула в сторону, но тут же оказалась плотно прижатой к Рамиэлю под разноголосый визг настраиваемых скрипок. Его тело оказалось столь же крепким и горячим, как и его пальцы. Его жар она чувствовала сквозь шелк рубашки. На этот раз его собственный запах не перебивался запахом женщины.