Над рыжими волосами Элизабет появилась голова Мухаммеда. Его лицо скрывала тень от капюшона.
Каждый мускул тела Рамиэля дрожал от напряжения. Он был готов вернуть Элизабет и завершить то, что они начали. Защитить ее от человека, которого она считала арабом.
Его набухший член болезненно пульсировал под кожаными штанами.
Она захотела увидеть его.
Он хотел показать его ей… как он выглядит, как ласкать его, как заглатывать его, чтобы доставлять друг другу максимум наслаждения. Глядя поверх ее головы на Рамиэля, Мухаммед склонился в полупоклоне. Тот наблюдал за Мухаммедом, который не отрывал глаз от уходящей женщины. Корнуэлец резко обернулся, разметав полы своего черного плаща. Поклон Мухаммеда не обманул Рамиэля. Он подождал, пока корнуэлец подошел поближе, закрыв за собой дверь библиотеки.
— Подслушиваешь?
— Мне не нужно подслушивать. Я ощущаю ваше вожделение даже через дверь.
— Я не потерплю твоего вмешательства.
— Шейх приказал мне присматривать за вами.
— Ты больше не его раб. — Как возмутилась Элизабет, когда он обратился к ней по имени в присутствии горничной. — Уверяю тебя, англичане не одобряют рабство.
— Юная девушка умерла, сынок, только из-за того, что ты не устоял.
Наложница, лишившая Рамиэля девственности, когда ему было двенадцать лет. Его желание тут же обратилось в холодную ярость, английская сдержанность — в арабскую необузданность. Мухаммед должен понять раз и навсегда, как важна для Рамиэля Элизабет Петре. Убедить его в этом можно было только одним путем.
— Ты был со мной на протяжении двадцати шести лет, Мухаммед. Я ценю твою преданность и дружбу. Но я убью тебя, если ты причинишь вред миссис Петре. Арабы умеют ждать.
— Я никогда не причиню вреда женщине, — сухо ответил слуга.
Его взгляд, устремленный до этого на Рамиэля, теперь сосредоточился на стене за его спиной. Тот расслабился.
— Ну хорошо.
— Не я причиню ей вред.
Страх снова сковал сердце Рамиэля. Эдвард Петре! Он бил ее? Он узнал об их уроках?
— Объясни.
— Ее муж пошел в клуб «Сотня гиней».
Рамиэль удивленно поднял брови. Этот клуб был широко известен среди гомосексуалистов, его члены были обязаны носить женское платье.
— Он все еще там?
На лице Мухаммеда появилось брезгливое выражение.
— Нет, он покинул клуб с мужчиной, переодетым в женщину.
Та самая женщина, с которой его якобы видели и которая на самом деле оказалась мужчиной.
— Ты проследил за ними.
— До заброшенного магазина на Оксфорд-стрит.
— Кто этот мужчина?
— Я не могу этого сказать.