– Нет, я справлюсь. Иди, устраивайся, – настаивает она.
Я выхожу из кухни и иду к своей машине. Ненавижу врать своей тёте, да и вообще врать кому-либо, но если бы я сказала, почему на самом деле здесь... Я открываю багажник и вытаскиваю свой большой чемодан, с хлопком ставя его на землю. Как только я выкатываю чемодан на дорожку к дому, замечаю в дверях Рейвен, с огромной улыбкой на лице и телефон, который она приставляет к уху.
Пожалуйста, скажите мне, что она говорит не с тем, о ком я думаю.
– Лорен, милая, это Кэл! – зовёт она.
Моё сердце замирает на минуту. Рейвен так сильно любит его, клянусь, если бы он не был моим мужем и был немного старше, я знаю, что она бы вцепилась в него, как в сумочку «Шанель» на распродаже, если бы она там была.
– Я тут немного занята! – кричу я ей так мило, как только могу, подавляя раздражение и злобу, и направляюсь обратно к машине, и пытаюсь выглядеть занятой, перетаскивая свои сумки.
– Лорен Брукс! Иди сюда сейчас же, занесёшь свои сумки позже, – говорит она тихим, но убедительным голосом. Я чувствую, как опускаются плечи, формируя самый широкий тупой угол, и медленно иду к крыльцу с не очень довольным лицом. Я помню, что должна притворяться счастливой. Я беру телефон из её рук и быстро улыбаюсь ей как можно шире.
– Я отвечу в доме, – говорю ей.
– Конечно, – отвечает она.
Захожу в столовую и закрываю за собой дверь. Я делаю глубокий вдох и подношу трубку к уху.
– Так и знал, что ты будешь у Рейвен, – говорит Кэл, прежде чем я успеваю дать ему понять, что слушаю.
«Какой молодец», – говорю я про себя и закатываю глаза.
– Ты со мной не разговариваешь? – спрашивает он.
Я вздыхаю в недоумении. Кэл всё ещё думает, что «я с ним не разговариваю». Я ушла от него, а он даже не заметил, приняв всё за обычную вспышку гнева. Очевидно, не понимает.
– Два звонка. Должно быть, сегодня удача на моей стороне, – бормочу я с сарказмом, шагая по комнате.
– Знаю. Я был не прав, – говорит он.
– Ты, правда, так думаешь? Или ты просто говоришь то, что, как ты думаешь, я хочу слышать?
– Я говорю то, что думаю, – он кажется обиженным.
– Кэл, я устала от всего этого, – вздыхаю я.
– Ну, и что ты хочешь, чтобы я сказал? – спрашивает он оборонительно.
Что я хочу, чтобы он сказал? Что я, блин, хочу, чтобы он сказал? Я хочу, чтобы он просил прощения за всё. За то, что играл на моих нервах, за то, что он такая задница, за то, что оставляет меня дома одну целыми днями и, даже не звонит, за то, что превратил меня в человека, которого я даже не знаю, за то, что разрушил мою уверенность в себе, за то, что он вообще есть в моей жизни!