Журнал Борьба Миров № 1 1924 (Авторов) - страница 9
— Да, да, да. Коммутатор. Да, да да. Владимира Точного попросите.
Володя?…
— У тебя теперь особый интерес к торговле, ты знаешь чем… Побежала предлагать образчик… To-есть очень, очень похоже. Принесли ей сверток, она с ним побежала. Я сверток потрогал… Думал бежать сейчас же за ней… Да? — Ну, хорошо.
Кинулся в соседнюю комнату.
— Одел ваш полушубок и шапку!
И стремительно скатился с лестницы. Спрятался весь в полушубок, до бровей надвинута мохнатая, чужая папаха.
Бегом по переулку. Вон она. Теперь осторожней. Перебежала Тверскую. По Тверской. Забежала в подъезд. Дом №! Вбежала по лестнице. Пока звонилась, мимо наверх, скача через несколько ступенек, кто-то пронесся. Дверь захлопнулась за Дорой Яковлевной.
— Так. Квартира №. Дверь открылась и Дора Яковлевна побежала вниз. Мартьяныч на площадке перед дверью.
Дом №. Квартира №. Хорошо. Но… Захватить их здесь можно будет, и товар, вероятно. А от кого получено, кто привозит, и не узнаем. Только станут осторожнее. А Точному важно как раз, кто возит. Памир — ведь? Как же быть-то?
Постоял минуту, пощупал браунинг и храбро позвонил. Удивился, что горничная была, по-старому — дореволюционному — в наколке, чистенькая, почти не видал таких.
А сам стремительно:
— Барышня сейчас заходила, оставила сумочку, очень важно, поскорее… Дора Яковлевна Якобсон… Попал в следующую комнату. Ковры, безделушки. Как живут! Вот тебе и карточная система и предметы роскоши, ставшие общим достоянием. Бумажками запаслись.
Женщина в японском пенюаре, очень осторожно:
— Но…
А про себя:
— Ведь глаза огромные, наивные, совершенно детские, растерянные…
— Какая сумочка? Никакой сумочки нет?
— Какая сумочка? Никакой сумочка нет.
Перерывала вещи на креслах, на диванчиках, подушки с попугаями, какие-то шелковые накидки. Книги в дорогих переплетах.
Тепло как! А мы встаем когда, ухх… у Точного портянка к Энгельсу примерзла: происхождение семьи, собственности и государства.
В то же время Мартьяныч говорил:
— Главное страшно важно… В сумочке положила бумажки, где записала, что вы ей сказали…
— Ничего она не записывала. Да где же?
Женщина продолжала рыться.
— Нет, нет, было. Записала и положила.
— Не я ей сказала, а она мне сказала… По шоссе, за Преображенской заставой 1-й проселок за собачьей будкой, так ведь?
— Вот именно: за собачьей будкой! Налево! — Соврал с разгона Мартьяныч и сам удивился.
— Да это и не нужно, ведь мы с ней будем ждать… Нету сумочки.
— Как же быть-то?
— Но она же будет у меня сегодня!
Женщина придвинулась близко.
— Какие у вас брови! Вы с этим вместе!..
Пахнуло в лицо пудрой, чем то сладким, незнакомым…