— Понимаешь, в чём дело, Кэтти, сопровождать избранных в Пещеры имеют право лишь два Жреца. В данный момент они еще не вернулись из… командировки. Поэтому я здесь.
Надо же, сколько сознательности и самопожертвования. Но я сердцем чувствовала, что что-то тут не так. Переславцев явно скрывал от меня правду.
— Вы всего несколько дней назад вернулись на Эквей. Где не были более трёх лет… И снова в бой, — красноречиво произнесла я, вновь пытаясь подловить его.
— Не люблю сидеть на одном месте.
Мне только и оставалось, как глубокомысленно кивнуть. Что ж, если Переславцев не говорит мне правду, то на это есть определённые причины. И лучше мне их не знать. И так своих проблем хватает.
— Отлично. Когда у нас обед?
— Через час, — взглянув на часы, ответил он. — Но ты можешь пообедать раньше. В морозильной камере много продуктов. Надо лишь разогреть.
— Вы что-то желаете?
— Нет, благодарю, — и вернулся на своё место.
Я некоторое время еще рассматривала его стриженый затылок, после чего кивнула и спустилась на нижний уровень. Удивительно, но присутствие здесь на корабле Александра вселяло определённого рода уверенность и спокойствие.
Несмотря на все старания Александра попробовать запереть меня в комнате на всё время нашего пути с редкими визитами на кухню, дабы не умереть с голоду, я категорически отказывалась подчиняться. Не знаю, о чём он думал в тот момент. Наверное, считал, что я, как верная послушница, должна была проводить дни и ночи, стоя на коленях в молитвах и песнопениях, готовя себя к столь важной миссии.
Может, и надо было. Не знаю. При отправлении никто никаких указаний не давал, томиков со священными текстами не вручал и наказы не делал. А сидеть в своей каюте, смотря на потолок или в иллюминатор, я не могла. От безделья готова была просто на стену лезть. Мне нужно было отвлечься от горестных мыслей. И только одно могло помочь мне это сделать — человеческое общение. А единственным спутником здесь был лишь Переславцев. Вот ему-то и придётся терпеть меня.
Конечно, Александру это не понравилось.
Вопреки его распоряжению, я не стала есть одна и не пошла в свою каюту. А решила подождать его, прибегнув к женской хитрости и вековой мудрости. Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. На сердце Переславцева я не претендовала (больно надо), но вот на дружественные отношения — очень даже.
Поэтому к его приходу подготовилась.
Морозильная камера была до отказа наполнена множеством самых разных продуктов. Тут были как готовые блюда, так и замороженные полуфабрикаты. А большой холодильник набит свежими фруктами, овощами и многим другим. Здесь даже были яйца. Не куриные, а одной пернатой птички, что выводили на Эквей. Они называли её хохи. Птица была размером с земную индюшку, с красивыми и длинными перьями серо-голубого цвета и желтым клювом. Глаза у неё были круглые и красные. Яйца, которые хохи приносила, были в два раза больше куриных и имели ярко-красный желток. Но по вкусу практически не отличались от привычных.