— Мне очень жаль, Вера. Мне, правда, очень жаль.
Он не знал, что еще сказать. Вообще все слова утешения и поддержки казались такими натужными. Он терпеть не мог их произносить, и уж тем более, не хотел бы слышать в свой адрес.
— Да… Жаль… — прошелестела, отвернувшись к окну. — Знаете, я уже который раз пытаюсь собрать его вещи… Отвезти в детдом, или что-то вроде того… И не могу. Нет, вы не думайте, я его отпустила. Даже смирилась с этой болью, и уже не спрашиваю небо каждый раз, чем ее заслужила… Отпустила… А с вещами расстаться не получается…
Аппетит пропал напрочь. Егор встал из-за стола. Замер у нее за спиной, не зная, что делать дальше. Очевидно, что Вере нужно было просто выговориться. Ей было все равно, чьи уши это услышат. Она просто была не в силах и дальше держать все в себе. Вера нуждалась в поддержке. А Егор понятия не имел, как ей помочь, поэтому просто положил руки на хрупкие женские плечи и неловко пробормотал:
— Ничего, Вер… Ты справишься. А если нет — значит, еще не время.
Вера развернулась в его руках. Посмотрела в глаза. Благо, из-за высокого роста ей не приходилось запрокидывать голову, и прошептала:
— Я сидела в детской и то открывала шкафчик, то закрывала вновь… Пока вы не пришли… И не могла ничего сделать. Ничего не могла. — А потом ее предохранители выбило, и она заплакала. Тихо, жалобно, горько… Егор неловко обнял ее, погладил по голове. Он молчал. Успокаивать Савельеву не имело смыла. Ей нужно было просто дать время побыть слабой. И это было в его силах. Поэтому Егор стоял, укачивая ее в руках, и просто ждал, когда буря утихнет. Не такое уж и плохое времяпрепровождение. Она изумительно пахла. И как-то так совпадала с ним… Правильно совпадала.
Потом еще долго Егор вспоминал тихий плач Веры, и непередаваемый аромат ее волос. Ну, не мог он забыть этот эпизод, как ни старался. И почему-то даже Денису не сказал, где так сильно задержался в тот день.
Неделя шла своим чередом. Аська пошла в сад, Денис без особого энтузиазма учился, а Егор судорожно пытался везде успеть, едва ли не ночуя на работе.
— Ты себя загонишь, — хмурился Денис, накладывая в тарелку отцу слипшиеся макароны.
— А выход какой?
— Поменяй работу. Что ты видишь, кроме нее? — справедливо заметил сын. — Аська опять спать улеглась, тебя не дождавшись. Скоро вообще забудет, как ты выглядишь.
Две толстые сардельки отправились в тарелку к макаронам, хлопнула и запищала микроволновка. Егор откинулся на стуле, прислонившись гудящей головой к прохладной стенке холодильника.
— Ну, какую другую работу, День? Я ничего другого не умею делать. Да и здесь так тяжело только потому, что порядка долго не было. Как разгребу все косяки предшественников — станет полегче.