Лилли взглянула на свои руки и колени, все еще прильнув к центральному стволу, не осознавая, что начала плакать. Слезы бежали по ее лицу обжигающими солеными струйками. Ее зрение помутилось, когда она попыталась сфокусироваться на очертаниях, просвечивающихся сквозь тени внизу. Звук, с которым Майлз приземлился в стаю на земле, казался странно приглушенным, смягченный подушкой из бесчисленных мертвых. Крик Нормы не ослабевал, словно ужасающий контрапункт в усиливающемся хоре рева и утробного рычания, доносящихся снизу. Лилли вытерла глаза, борясь с рвотным позывом, и увидела, как стая отступает обратно в темноту, откуда появляется другая толпа дрожащих теней, проталкивающихся к неожиданно предоставившимся им все еще теплым человеческим останкам. Лилли попыталась пошевелиться, как-то отреагировать, позвать, крикнуть, сделать хоть что-нибудь… но на мгновение все, на что она была способна, это оставаться приклеенной к стволу и наблюдать. Через долю секунды она осознала, что происходит внизу.
Джинкс слезала по толстому центральному стволу первой, за ней следовала Норма, затем Томми и, в конце концов, Лилли. Каждый из них прекрасно знал, что окно возможности будет открыто считаные секунды, пока стая занята поглощением Майлза Литтлтона. Выжившие спускались один за другим, с максимальной скоростью, на которую способен человек, обдирая колени, ударяясь о древесные наросты, молча, тяжело дыша, пока не спрыгнули на расчистившийся участок у подножья огромного дуба. На какой-то момент – милостивый, чудесный – перед ними распростерся единственный акр голой земли, твердой и гладкой, словно танцплощадка, свободной от мертвецов, покрытой прохладной ночной дымкой. Опустив головы, они двигались друг за другом по плотной земле, перемещаясь в сторону близлежащих деревьев примерно в сотне ярдов от них. Если они смогут добраться туда прежде, чем остатки стаи нападут на след их стремительного отступления, им, вероятно, удастся выбраться. Лилли периферийным зрением следила за внешними краями толпы на расстоянии от пятидесяти до ста ярдов от них, когда случайная волна ходячих внезапно заметила людей, обращая свои металлические взгляды на Лилли и ее команду. Из-за этого сердце Лилли заколотилось еще сильнее, она ускорилась, жестами заставляя остальных поторопиться.
Никто из них не осмелился оглянуться на устрашающую сцену кормежки с другой стороны гигантского дуба. К этому моменту Майлз Литтлтон был уже выпотрошен и четвертован скрежещущими стружечными станками бесчисленных гниющих зубов. Земля пропиталась кровью. Запахи и звуки поднимались в ночное небо и рассеивались на ветру. Лилли почувствовала, что груз ее страданий тащится за ней по мере того, как она приближалась к гряде сосен, до которых теперь оставалось меньше пятидесяти ярдов. Слезы снова залили глаза, стынущие на ветру. Окружающий пейзаж стал размытым. Поле зрения Лилли сузилось, когда она погрузилась в густые тени леса. Почти пришли. Уже сорок ярдов. Тридцать.