Я расширила глаза и уставилась на Трея. Он просто смотрел на меня своей большой ямочной улыбкой на лице. Не своей политической, а секретной, которая у него была для меня. Он просто сдвинул дебаты в мою пользу. Не только это, но и после всех нашил ссор о контрацептивах, он наконец-то согласился со мной.
Доктор Уэстерифлд похоже не была в восторге от наших ответов и продолжала задавать вопросы, как будто ничего не случилось. Ответы Трея были схожи с теми, с которых он начал, но в основном были похожи на мои. Когда в конце раздались аплодисменты, я была не уверена: действительно ли все или просто люди были слишком ошеломлены, чтобы знать, что еще делать.
Я взяла свою сумку и хотела уйти из класса, но доктор Уэстерфилд позвала нас:
— Трей? Моника? Могу я поговорить с вами?
— Да, мэм, — сказал Трей и взял меня за руку, чтобы пойти к столу доктор Уэстерфилд.
Доктор Уэстерфилд посмотрела вверх на нас через очки.
— Когда я объединила вас вместе, я ожидала фееричных дебатов, которые заставили бы студентов задуматься. Я не ожидала, что вирус любви поразит вас обоих.
Я глубоко вдохнула. Дерьмо, у нас были проблемы.
Трей заговорил первым:
— Доктор Уестерфилд, я могу объяснить.
Она подняла руку вверх.
— Не надо объяснять. Вы оба отлично поработали над своими выступлениями. На самом деле, я иногда желаю, чтобы больше политиков научились ладить друг с другом, как вы двое. Вы пересекли партийные выводы и пришли к согласию вместо того, чтобы бодаться головами. Вот какая должна быть политика.
Доктор Уэстерфилд улыбнулась, а улыбка Трея с ямочками была такая заразительная, что и я не смогла сдержать улыбку.
— А теперь убирайтесь отсюда, пока другие студенты не начали что-то подозревать, — сказала она, выгнав нас из комнаты.
Как только мы вышли из дверей Браун-зала, Трей поднял меня и закружил, как в тот день в Тэйлоре. Когда он меня поставил, то поцеловал с такой страстью, что я увидела фейерверки. Это определённо не подходило для школы, но мне было все равно. В любом случае, я поцеловала его в ответ.
Он взял обе мои руки в свои.
— Не так уж и плохо для первых дебатов, мисс Реми.
— Не плохо, мистер Чапмен. Приятно видеть, что у вас есть исключения.
Трей притянул меня ближе, прислонившись своим лбом к моему. Он пах так же, как в первый день, когда я его встретила — перечной мятой и дорогим одеколоном. Я никогда не смогу забыть, как он смотрел на меня: его глаза сияли и все его тридцать две веснушки проявились.
— Вы единственное исключение, мисс Реми.
Эпилог
Мы стояли позади большой голубой занавески. Я слушала приглушенной голос говорящего с другой стороны, но не знала, что он говорит. Меня заставили надеть красное платье, а девушки с каштановыми волосами никогда не выглядят хорошо в красном. Я продолжала регулировать длинные рукава и одергивать юбку, чтобы не показать слишком сильно ноги.