— Здесь занято? — спросил он.
— Да, — отрезала я. — Мои воображаемые друзья-либералы присоединились ко мне, чтобы обсудить бесплатную медицину для всех.
Он не помедлил, занимая место напротив меня и кладя руки на стол.
— Зачем тебе так много сопротивляться? Мне казалось, мы хорошо провели время в «Марио», и, не считая тирады твоей соседки, я думал, тебе нравится, когда я рядом.
Я закатила глаза.
— Ты просто мой сосед и парень, с которым меня вынудили работать над темой для дебатов. Все.
Он перегнулся, опуская мой ноутбук так, чтобы видеть мое лицо.
— Мне кажется, ты хочешь большего. Ты не можешь отрицать, насколько тебе нравится мое присутствие, даже несмотря на то, что обсуждаем мы только политику.
Я не хотела, чтобы он получил удовлетворение от своей правоты. Была часть меня, которая любила говорить о политике, и была другая, которая ненавидела ее. Причиной для ненавидящей части были люди, читающие только заголовки и не знающие, что несут. Трей точно знал, о чем говорил, и имел веские доводы.
— Я могу обсуждать политику с кем угодно, — пробормотала я. — Существует целая куча людей, с которыми я могу поговорить.
Он наклонился, его лицо находилось настолько близко, что я могла видеть ряд веснушек, спускающихся от носа к линии губ. Мне пришлось закусить губу и подавить желание провести пальцами по каждой из них.
— Да, ты права, есть множество людей, с которыми можешь поговорить. Но я именно тот, с кем ты хочешь посидеть на диване за чашкой кофе. Ты не можешь скрывать, что думала обо мне больше, чем раз с нашей первой встречи в коридоре.
Я нервно сглотнула. Я никогда не была хорошей актрисой, а лгуньей в особенности. Мои мысли поплыли в сторону его идеи, где мы сидим вместе на диване, пьем кофе и обсуждаем войну с терроризмом и ее влияние на местную политику. Но мне необходимо вытряхнуть их. Это был не просто еще один парень, это был Трей Чапман. Сын злобного, консервативного политика, который подал идею о запрете покрытия контроля рождаемости и хотел, чтобы моя матка подчинялась государству.
— Я не встречаюсь с республиканцами, — съязвила я.
Улыбка расцвела не его лице, выделяя ямочки на щеках. Трей был чертовски привлекательным.
— А я обычно не встречаюсь с либералами до мозга костей, но для тебя, думаю, смогу сделать исключение.
Рядом с нами раздались шаги и шелест бумаг. Я отвела взгляд от Трея и увидела двух девушек с моего занятия по «Изучению женщин» рядом со стеллажом со справочниками. Одна из них ухмыльнулась мне. Я улыбнулась и робко помахала рукой.
Трей тоже помахал, что делало все только хуже.