Роу занялся взбалтыванием коктейля. Он делал это сосредоточенно и как бы между делом спросил:
- Так и условимся: вы берете командование на себя.
Грили замахал руками:
- Вы же отлично знаете, Уинн, я к этому совершенно не способен.
- Только стричь купоны?..
- Что вы сердитесь, Уинн? Хорошо, я постараюсь получить список документов. Но вы же знаете, как трудно иметь дело с теми, кого зацапали янки. А Винера они проглотили с костями.
Роу с досадой ударил кулаком по ручке кресла.
- И так всегда, когда дело идет о чем-нибудь мало-мальски важном или выгодном! Скоро они будут таскать наши собственные секреты без всякого стеснения!
- Да, там, где речь идет обо всяких этих реактивных игрушках, мы, британцы, непозволительно легкомысленны.
Роу нахмурился, вылавливая из стаканчика ломтик лимона.
- Да, мы несколько запоздали, - пробормотал он. - Двести тысяч патентов - на том берегу океана!..
- Совершенное безобразие! - согласился Грили.
- Не было бы большого греха, если бы нам удалось стащить у янки из-под носа хотя бы то, что осталось на советской стороне в голове или в письменном столе Эгона Шверера.
- Это совершенно необходимо, Уинн! - Грили прижал руку к груди, желая сделать свои слова более убедительными. - Поймите, без того, что осталось у Эгона Шверера, Винер не сможет справиться со своею частью задачи, что бы ни сулили ему янки!
- Знаю.
- Я еще до войны предлагал Винеру пятьдесят тысяч фунтов за его лавочку, - плаксиво сказал Грили.
- И это я знаю.
- Но янки меня просто возмущают! Теперь они искренно убеждены, что "Европа" должна поставить Айку Эйзенхауэру гигантский памятник из нержавеющей стали...
- Еще бы! Не столько за то, что он воевал с немцами, сколько за то, что русские не оказались на Рейне!.. Да, ради этого ему пришлось поторопиться. Роу закурил. Его голос доносился как из-за дымовой завесы. - А представляете себе историю, если бы освободителями Франции тоже оказались русские?
При этих словах Роу Монти тоже принялся раскуривать трубку.
- Вы всегда каркали, а посмотрите: мы пришли к финишу. Да еще как! помолчав, сказал он.
- Да, но не в роли седока...
- Но и не лошади же.
- Если клячу нельзя назвать лошадью... - Роу пожал плечами. - Мы кляча, на которой скакали янки! Притом захлестанная до полусмерти. Нам предоставляют бить в бубен по поводу того, что мы преодолели барьеры, не сломав себе хребет. Это пляска на собственных похоронах! - сердито крикнул Роу, несколькими взмахами руки разогнав дым. Если хотите знать, Монти, я не могу понять, как случилось, что, имея таких чиновников, как вы, таких министров, как ваш братец Бен...