– Очень вкусно! – прожевав наконец кусок, заметил Эдмунд. – Пай, передай мои комплименты повару.
Дворецкий повернулся, намереваясь уйти, но Эдмунд его остановил:
– Пай, что касается твоего предыдущего вопроса… Я не знаю, какие планы у леди Киркпатрик и как часто она будет возвращаться, но, думаю, нас еще навестит.
Рот дворецкого скривился в некоем подобии улыбки.
– Очень хорошо, милорд! Я позабочусь об удобстве леди, когда она приедет в следующий раз. Возможно, следует добавить зелени к украшениям?
– Да, и побольше омелы, – согласился Эдмунд, – над каждой дверью.
Кто же откажется от поцелуя под омелой? В прошлом году на приеме у Хавьера Джейн едва не задушила его поцелуями под веткой, усыпанной ягодами.
Он подумал в тот момент, какая она молодая, дикая и полная задора, потому и шалит, а она уже тогда его любила.
Когда Пай ушел, Эдмунд доел сандвич.
Итак. Дворецкий даже улыбнулся, услышав, что Джейн еще их навестит. Слугам она нравится, но, похоже, не только им… Черт побери! Трудно признаться даже самому себе, что и ему она тоже нравится. И дом без нее кажется пустым.
Эдмунд не знал, чем она теперь занимается, но это не значит, что можно подозревать ее в измене. И что бы там ни предсказывал Тернер, Джейн никогда его не предаст.
Тернеру, как всегда, и в голову не пришло, что существует добропорядочность. В семье Джейн считали сорвиголовой, но это не мешало ей оставаться доброй, умной, заботливой и честной, то есть полной противоположностью самому Эдмунду.
В биографии Эдмунда было много темных пятен, начиная с происхождения. Его управляющий в Корнуолле Браунинг по его требованию выслал нужные бумаги. Они лежали на стуле напротив стола, ожидая момента, когда Эдмунд наконец ими займется. Что ж, время узнать, говорил ли Тернер правду.
Отряхнув руки, он разрезал веревку ножом и, развернув бумагу, обнаружил несколько небольших, переплетенных в кожу томов. Дневники его отца. Он очень надеялся, что они сохранились и все еще лежат где-то в старинном доме, и Браунинг их нашел. Похоже, это записи барона за все 1790-е.
Не хотелось читать такие интимные подробности о собственных родителях. Эдмунд предпочел бы, чтобы только его поколение занималось любовью, а все остальные, до его рождения, вырастали из цветов или падали с неба.
К сожалению, все было не так. Кто-то ведь приложил вполне определенные усилия для рождения его сестер. И Эдмунд переворачивал страницы, чтобы выяснить, кто именно: лорд Киркпатрик или Тернер. Барон отличался пунктуальностью и подробно описывал все свои путешествия. Он часто бывал в Лондоне в сезон или с друзьями в центральных графствах, где имелись хорошие охотничьи угодья.