Корсет и верхняя юбка были из блестящей ткани насыщенного коричневого цвета и прекрасно гармонировали с ее волосами: золотые и медные прожилки в темном дереве, – завязанными простым лоскутом ткани. Губы ее призывно блестели от красной – цвета греха – помады.
В Эдмунде вдруг вспыхнуло неудержимое желание схватить ее за талию, посадить на край стола, задрать юбки и взять силой.
Чтобы справиться с эмоциями, на несколько секунд он закрыл глаза, а когда открыл, увидел устремленный на него любопытный взгляд Джейн.
– Хотела бы я знать, что у тебя на уме. Судя по выражению лица, что-то весьма занятное.
– Возможно, мы вернемся к этому вопросу позже, – ответил он охрипшим голосом.
– О, даже так? – Она ухмыльнулась, точно как распутная служанка, и Эдмунду пришлось грубо одернуть себя, напомнив, что перед ним баронесса, а сам он барон, и они стоят на пороге своего дома, где на них с интересом поглядывают лакей и дворецкий.
Он подал ей черную полумаску, которую держал в руках.
– Надень, пожалуйста.
– Надену во время маскарада, а до тех пор буду наблюдать за твоим лицом. – Она взяла его за руку. – На случай, если у тебя опять появится это занятное выражение.
– Пунш здесь обыкновенно очень крепок, – прошептал Эдмунд на ухо Джейн. – Смею предположить, что большинство гостей с нетерпением ждут подачи напитков, а вовсе не танцев.
Он окинул взглядом гостиную лорда Везервакса: всюду царили лоск и шик эпохи короля Георга: золотое великолепие и темно-розовый порфир колонн. Каждый дюйм потолка был расписан мифологическими образами, мраморный пол натерт до ослепляющего блеска.
– Интересно, все эти пары учились вальсировать так же, как я? – шепотом осведомилась Джейн. – И теперь начнут хватать друг друга за…
– Тсс! – Эдмунд, с трудом сдерживая смех, стиснул ее кисть. – Давай выпьем знаменитого пунша лорда Везервакса. Если кто и знает толк в алкоголе, так это хозяин вечера.
Эдмунд помнил, что самообладанию Джейн никогда не требовалась помощь крепких напитков, она никогда не падала духом. Небольшой промах на балу Аллингемов не помешал ей гордо двинуться вперед. С того дня и до сих пор она вела себя как истинная баронесса, но больше ему по душе пришлась служанка.
Эдмунд в который уже раз порадовался, что у его черной полумаски плохо прорезаны отверстия для глаз. Благодаря этому он мог незаметно заглядывать в вырез блузки жены.
– Я все вижу! – предупредила его Джейн. – Прекрати сию же минуту: из-за тебя я чувствую себя неловко.
Он взял ее за руку и повел через толпу гостей на свободное место в танцевальной зале.