— Этого я и боюсь, — тихо проговорил Маркас, но лесовичка его не услышала.
— У нас хорошие места для отдыха, — продолжала говорить девушка, и, нервничая, все время переплетала свою белокурую косу, — есть озера, реки, много ягод и грибов. Вы тоже можете остаться, я владею четырьмя стихиями, и у нас всегда будет прекрасная погода.
— Заманчивое предложение, может позже, мы им воспользуемся, но сейчас у меня много дел в Лоренции, — грустно усмехнулся мужчина с синими глазами, — но, вы сказали, что вам подвластны все четыре стихии, такая сила только у Богов. Вы могли бы продемонстрировать такой редкий дар?
— Хорошо, — согласилась она, понимая, что вампы не поверили девчонки из дикого леса, — сейчас выйдем на поляну, не хочу навредить деревьям. Вот подходящее место и гора от нас далеко, — Николь закружилась, весело засмеялась, а потом сосредоточилась, подняла руки вверх и вошла в транс, призывая огонь, а Даг недовольно рычал и зло поглядывал на гостей.
— Ничего себе полыхает, — перекрикивал гудящий огонь самый молодой вамп, — даже жарко стало. Дождичек бы сюда.
Не успел он договорить, как с ясного неба хлынул поток воды. Алое пламя зло зашипело, и паром умчалось ввысь. Белокурая красавица громко произнесла заклинание, и порыв ветра ворвался на поляну, растрепал ее волосы, разворошил листву на деревьях и склонил траву и цветы к земле. Его сила страшила и восхищала. Мужчины с трудом удерживались на ногах, и уже с тревогой следили за Лесной Девой. Свист ветра резко оборвался, в тишине услышали выкрик девушки, и сразу раздался грохот падающих камней. Земля под ногами вздрагивала, а посередине поляны раскололась, образовав не большое ущелье.
— Все, Николь остановись, — это был голос Курдаша, они с Айлин вышли из портала и были ошеломлены увиденной картиной. Лигр тоже выл, как раненный зверь, — выйди из транса, иначе потеряешь сознание. Придумала вызвать все стихии сразу, это опасно!
— Все, я пришла в себя, — судорожно вздохнула магичка и присела на траву, а Даг лизал ей бледное лицо, — заклинания были слабыми, мне только хотелось показать свои способности, — она не обидно оттолкнула Хранителя и слабо улыбнулась.
— Это наша вина, прости Николь, что не поверили, — Маркас приподнял девушку, обнял и прижал к своей груди, целуя в макушку, — ты могла пострадать. Еще во дворце я понял, что ты особенная, и улыбка у тебя, как у ангела. Она греет душу и радует сердце. У тебя божественный дар.
— Хорошо погуляли, — нервничал Владыко, — нужно засыпать ров, чтобы звери не поранились, возродить к жизни обгоревшую траву и цветы, потом пойдем обедать.