Следуя примеру своего вожака, степняки принялись метать во врагов всевозможную снасть от простых ножей до тяжелых стальных шаров на цепях и малых боевых секир. Вольные подобно имперцам ныне сажались холодно и расчетливо, не давая слепой звериной ярости вести себя. И это сразу же дало свои плоды. Среди аррексийцев упало пять фигур. В ответ со страшной силой мелькнули длинные копья легионеров с гладкими как зеркало наконечниками. Эта атака стоила жизни троим нападавшим. Остальные сумели ловко увернуться и избежать гибельного подарка имперцев.
Рукопашная меж этими воинами оказалась и вовсе достойна того, чтобы внести ее во все учебники о тактическом противостоянии меж малыми отрядами и искусстве взаимодействия между воинами во время битвы. Гвардейцы нерушимо держали строй, понимая, что в этом их основное преимущество перед противниками, однако вольные в отличие от большинства варваров не перли дуром на их копья, вместо этого волчком вертясь в непосредственной близости от их рядов и стараясь поймать того или иного бойца на ошибке и выдернуть его из строя.
И степнякам то и дело улыбалась удача. Телохранители принца были превосходными, великолепно вымуштрованными воинами, однако большинство из них не имело реального боевого опыта. И хотя их и готовили в условиях максимально приближенных к настоящей битве, этого сегодня оказалось недостаточно. Они храбро сражались, то и дело обрывая жизнь того или иного вольного, но среди их рядов убитые падали все же несколько чаще.
И когда исход сражения повис на волоске, на поле боя появилась еще одна фигура. Огромный великан в темных доспехах вооруженный гигантским двуручным мечом, неистово рыча, бросился на степняков, одним ударом рассекая их надвое. Вольные настолько опешили от нежданно негаданно прибывшей к их врагам подмоги, что на несколько секунд растерялись, полностью потеряв нить боя.
Этим сполна воспользовались их соперники, не дав варварам ни малейшего шанса вновь перехватить инициативу. Все закончилось буквально в считанные минуты. Все нападавшие неподвижно лежали в лужах собственной крови. Гарон погиб одним из последних, будучи до конца не в силах поверить в предательство собственного ученика. Меч Угля раскроил ему череп, и сердце старого гитана остановилось навеки.
— За императора! — хрипло прорычал залитый кровью своих товарищей Уголь, глядя на выживших гвардейцев. Тех осталось всего пятеро, включая центуриона, и теперь они в свою очередь настороженно поглядывали на великана, не спеша опускать свое оружие.
— Кто ты. — Прищурился центурион. — Назови свое имя и звание, если оно у тебя есть.