— Я тоже буду этим заниматься?
— Лишь слегка, для общего развития и только.
— Я развита в этом плане, — хмыкнула Алиса, глядя на него насмешливо. — Умею драться.
— Это хорошо. Избиение младенцев не по моей части, а когда мне дают отпор, это….
— Заводит? — перебила со смешком девочка, повернувшись к нему всем корпусом и рассматривая его во все свои большие глаза. — Возбуждает? Или может, повышает самооценку?
— С моей самооценкой полный порядок, — ответил Марк, проигнорировав первые два вопроса.
Это было провокацией. Не стандартной, откровенной, немного отдающей пошлостью, но провокацией. Алиса ведь еще не знала, что с ним нельзя играть, не видела его в деле. Да и вообще к ней было иное отношение, она это понимала, и видимо думала, что имеет право на такую наглость. А Марк не собирался ее в чем-то переубеждать, что-то доказывать и спорить. Она ненадолго с ним, ее не нужно готовить к особой жизни после окончания школы, как всех прочих, просто научить кое-чему. А значит, он может позволить себе повести себя проще и расслабленней, не строить из себя жесткого, холодного монстра, каким его знают все прочие ученики. И здесь уже «спасибо» Тимуру — за возможность немного отвлечься от той жизни, которую он примерил на себя, и которая все больше вгоняла его в депрессию. Ведь что, как ни попытки отдалиться от своих учеников, не дать им стать слишком близкими и дорогими, сделало из него такого человека — деспотичного, жесткого, жестокого и безжалостного? Что, как ни желание научить их правильно себя вести и подавать это своим примером?
Но и слишком уж размякать Марк не собирался — Алиса уедет через полгода, а ему оставаться в школе с прежними учениками и нормами для поведения. Поэтому сейчас ему предстоит разграничить то, каким он будет с этой девочкой, и каким для всех остальных.
— А что насчет первого и второго? — хитро спросила Алиса, отвлекая его от размышлений и не оставляя попыток смутить или задеть.
— Тебя не касается мое возбуждение, — хмыкнул в ответ Марк, сверкнув глазами.
— Почему бы нет? — и Алиса пошло облизала свои темные губы, глядя на него смеющимися и веселыми глазами.
Еще одна провокация. Марк задумался над тем, для чего и зачем Алиса делает это. Это ее манера поведения со всеми, и с ним в том числе, или она просто хочет его позлить, вызвать какую-то реакцию, достать? Но не казалось, что это второе. Скорее уже первое — действия, мимика Алисы были уже привычными ей и настоящими, естественными. Она явно не делала и не говорила ничего из того, чего не говорила и не делала раньше. И неужели она так и продолжит вести себя с ним? Не стоит ли пресечь подобное в самом начале? Не много ли ему было Леси с ее закидонами, чтобы терпеть подобное, пусть и фальшивое, от новой ученицы?