Сообщение. С неизвестного номера. Это мог быть, кто угодно.
Голос в голове безустанно повторяет: «Сара пропала. Сара пропала.»
— Ничего, — отвечаю я. — То есть, я не знаю. Мы не виделись с ней после вчерашнего обеда. Домой она вернулась на автобусе.
Уолкер кивает. Похоже, она удовлетворена ответом. На мгновение ее лицо меняется, будто спадает какая-то маска, и она смотрит на меня с печалью. Возможно, даже с жалостью, как будто ей хотелось бы что-нибудь для меня сделать. Возможно, даже обнять. Но мгновение проходит, и вновь появляется ее стальное выражение лица, а к губам возвращается приклеенная улыбка.
— Мы будем на связи, — говорит она, отворачиваясь прочь от двери. А потом исчезает в одном из вездесущих черных внедорожников, которые наводнили наш городок.
Сара пропала.
Я не смог ее защитить.
Что мне теперь делать?
Нет, на этот вопрос есть простой ответ. Найти ее.
Но как?
Далеко не сразу мне приходит в голову, что, возможно, Сару забрал Джон, и вот теперь я неотрывно сижу у компа и каждые две минуты проверяю телефон в надежде, что Сара каким-либо образом даст мне знать, что с ней все в порядке. Должна же она понимать, что схожу с ума от беспокойства.
Проходят дни, а от нее так и нет вестей, и, наконец, я осознаю, что цепляюсь за несбыточную надежду. Если бы Сара была с Джоном, она бы уже нашла способ со мной связаться. Она бы не бросила меня просто так.
Мне не составляет труда мысленно вернуться в день ее исчезновения и понять, что же я должен был сделать. Когда она (ну или кто там был) написала мне со странного номера. Я вообще не должен был оставлять ее одну после происшествия с черной машиной около дома Сэма. Какой же я идиот. Чувствую себя никчемным.
Я должен что-нибудь сделать.
Я практически живу в блоге, но далеко не всю информацию можно найти в сети. Я не могу просто сидеть и ничего не делать. Я так свихнусь.
В подсознании что-то настойчиво скребет. Сара говорила, что Сэму известно гораздо больше любого из нас о том, что происходит у лориенцев и могов.
Его задний двор был полем битвы. А мать наверняка с перепугу не живет дома. Заднее окно выбито и закрыто лишь брезентом…
Проникнуть туда — как нечего делать. Если Сэм лучше представляет, что происходит между лориенцами и могами, то не исключено, он оставил какие-нибудь подсказки, которые я смогу использовать.
Уже почти два часа ночи, когда я тихо спускаюсь по лестнице, одетый во все черное, замирая от скрипа при каждом шаге. Никто не просыпается, чтобы меня остановить… кроме собак — но к ним я был готов. Пара кусочков вяленой говядины, и Эбби с Дозером просто олицетворение тишины.