Неужели она все-таки ошиблась?
Встав с кровати, она босиком, в одной короткой маечке и узких трусиках, спустилась на первый этаж. Все равно никого из посторонних в доме не было, обоих мордоворотов она рассчитала тут же после смерти их хозяина… Зажгла в библиотеке свет и отыскала на полке сборник мистических детективов, купленный как-то по случаю с целью скоротать дорогу.
Быстро пролистала страницы, боясь не найти то, что искала. Но нет, вот и стихотворение, размещенное прямо посреди одного рассказа:
Свет и тень – перекрестье креста, перекрестье грехов
и молитвы.
Тонет эхо шагов в тишине равнодушного храма.
Свет и тень – отголосок той старой решающей
битвы,
О которой написано в камне строками романа.
Только шаг – и настанет пора межвековья.
Будет колокол бить в такт тревожно стучащего сердца.
Я устала идти столько лет параллельно с любовью.
Проклиная Евклида, не в силах хоть каплю согреться.
Я уже умирала, ведь смерть – это вовсе не ново.
Так зачем же опять продолжать эти вечные битвы.
Но я снова вхожу в сень великого Храма и Слова –
В перекрестье из тени и света, грехов и молитвы.
– «Только шаг – и настанет пора межвековья…» – пробормотала она, закрывая книгу.
Если только Господь существует, она не сошла с ума и не ошиблась…
Звонок раздался только на следующий вечер. Камера показала стоящего у калитки человека, не узнать лицо которого было невозможно.
Она нажала кнопку, открывая ворота. Руки тряслись.
Пока он шел по двору, она бестолково металась между зеркалом и дверью, но не видела своего отражения, да к тому же это было совершенно не важно. Кому что за дело, как именно она выглядит, ведь есть что-то главное, что-то совершенно другое.
С его волос стекала вода, он смешно ежился в тонкой кожаной куртке, тоже промокшей насквозь. Он что, добирался сюда пешком? Из Франции? Вполне может быть…
– Я… – Он замялся, подбирая слова.
– Ты пришел!
Больше не в силах сдерживаться, она бросилась на грудь этому человеку. Человеку, которого видела второй раз в этой жизни, и разрыдалась. Слезы мешались с дождевыми каплями. Влага к влаге, пепел к пеплу, прах к праху…
– Я учить русский, но очень сложно. – Он и вправду с трудом справлялся с незнакомым языком. – Я – Раймон.
Она улыбнулась и провела рукой по его мокрым волосам.
– Я знала. Пойдем, тебе нужно согреться. Сейчас разожгу камин… Тут есть камин, представляешь? Все как в старом замке. Знаешь, я так рада, что ты пришел… Я уже думала, что мне просто померещилось. Что я рехнулась, сбрендила… Я уже сама не знала, чему верить…
Она говорила и говорила, словно боялась остановиться, словно боялась, что в тот миг, когда иссякнут слова, он тоже исчезнет.