— Нити из первоисточника твёрдости можно провести не только в зубы, но и в свой характер. Я думаю, тебе это будет очень полезно в будущем.
Шахтёр уверял, что наслаждение на оргиях в шахтёрском посёлке твердо, как нигде больше. Но, несмотря на уговоры, Овольд вежливо попрощался с главным Шахтёром и вернулся к своей жене.
— Как твоё самочувствие, дорогая? — Спросил Овольд с берега золотого озера.
Вместо ответа Брунхильда захихикала и брызнула в Овольда тоненькой струйкой жидкого золота изо рта. Ей уже надоело беспокойство Овольда. Она уже слишком много раз говорила, что чувствует себя хорошо.
Долго-долго мотался Овольд между своей женой и различными специалистами на планете. Он изучил все ветки метро, узнал обо всех наиболее значимых исследованиях, которые вели ведущие специалисты планеты Хома. Долго-долго он беспокоился, пока не догадался обдумать сложившуюся ситуацию тем самым мозгом, который никогда не рождался и не умирал.
Овольд нашёл тёплое место и уселся думать. Долго-долго думал он думу крепкую. Тридцать три года он просидел в задумчивости глубинной.
Он мог бы и дольше просидеть в тепле, думая думу великую. Но в норку вбежал разгорячённый Каменщик и крикнул: Твоя жена рожает!
Путь в подземный храм не занял много времени. Но когда друзья очутились возле берега золотого озера — всё уже произошло. Брунхильда мирно возлежала на поверхности озера и придерживала передней лапкой нечто странное.
— Родила царица в ночь, не то сына, не то дочь; не мышонка, не лягушку, а неведому…..
— А неведомый источник реальности, — закончил мысль Овольда Каменщик.
— Это дочь, можете не сомневаться. — Брунхильда нежно придерживала лапкой нечто напоминающее туго скрученный клубок световых нитей.
При ближайшем рассмотрении стало видно, что множество тонких нитей из клубка присосалось к сосцам Брунхильды. Было видно как тело Брунхильды поглощает жидкость из священного озера и кормит этой жидкостью своё дитя через сосцы. Прожорливость маленькой светящейся девочки в первый же час после рождения поражала: Она засасывала жидкое золото сквозь тело Брунхильды прожорливым потоком.
— Мальчики, не мешайте мне кормить ребёнка, — добавив в голос строгости, сказала Брунхильда.
Удостоверившись в том, что с Брунхильдой всё в порядке, Овольд и Каменщик вышли из храма в глубокой задумчивости. Вроде бы ничего страшного. Маленькая дочка выглядит странновато. Но что с того? В космосе ещё и не такие странности случаются.
— Ты почувствовал? Наша Леди изменилась. — Прервал молчаливую задумчивость Каменщик.
— Как-то не обратил внимания. — Овольд на минуту сконцентрировался на своих ощущениях. — Да. В коллективном сознании хьюмстеров что-то изменилось, — подтвердил он.