Абсолютное большинство самок испытывало чувство вины и с пониманием относилось к связыванию. Но иногда среди самок попадались феминистки. Они считали унизительным связывание. К таким самкам относились крайне настороженно. Феминистки иногда устраивали акции протеста с громкими воплями и демонстрацией половых желёз. Но кого в наше время можно удивить публичной демонстрацией половых желёз? Если феминистки слишком буянили, полиция применяла водомёты и соплиточивый газ. Воду для водомётов заряжали в ближайшем храме, на алтаре умиротворения. Поэтому избыточного насилия удавалось избежать.
В противоположность феминисткам, некоторые арахнессы появлялись в публичных местах уже частично связанными и\или с установленными на хелицеры изящными блокираторами ядовитых желез. Это считалось вульгарным, но внимание самцов привлекало.
— Но самое странное случилось на уроке литературы — продолжила свой рассказ классная руководительница. — Девочка отпросилась с уроков пораньше, сказала, что у ей пора сбросить старый хитиновый панцирь. Это глубоко интимный процесс. Ни в коем случае нельзя давить на детей в период обновления хитинового панциря. Иначе может остаться психическая травма на всю жизнь. Уж я то, педагог с трёхсотлетним стажем, хорошо знаю это! А мальчик остался. Он очень плохо осваивает литературу. И вот прямо посреди урока на учебную паутину опустилась тьма. У мальчика в глазах затемнился чёрный огонь.
Ох ох ох. Этот взгляд маленького паучка я запомню на все оставшиеся жизни. У меня было ощущение, что в меня заглянула холодная тёмная пустота вечности. Время как будто остановилось и я с необычайной ясностью осознала всё своё мировозрение. Я уже не молодая паучиха, а зарплаты школьной учительницы на омолаживающие процедуры не хватает, — классная руководительница запнулась на пол минуты. Каменщик не стал торопить её, он внимательно разглядывал процесс вплетания нитей повествования старой учительницы в своё мировозрение.
Нечто подобное я испытала только один раз, 130 лет назад, — продолжила учительница. — Даже сейчас, несмотря на естественные возрастные помутнения памяти я ясно помню тот день. Меня отправили обучать неугомонных паучат на новенькую космическую базу возле четвёртой планеты. Я очень мило разговорилась с учительницей геометрии, которая сидела в соседнем кресле. Она оказалась очень понимающей собеседницей, путешествие на космическую станцию обещало быть совсем не скучным. Неожиданно малюсенький метеорит пробил наш корабль и попал точнёхонько в головной нервный узел моей собеседнице. Дырочка в хитиновом панцире образовалась маленькая, почти незаметная. Но умерла моя собеседница мгновенно. Именно тогда я впервые в жизни ощутила ту необычайную ясность и прозрачность в своих мыслях. Замедление времени. И касание холодной тёмной пустоты вечности.