— Мы ещё не закончили, Целительница, — процедил дракон и, размахнувшись, бросил клинок в нишу, где мы спрятались.
Тихий вскрик, который не смогли сдержать ни я, ни шаанэ отозвался лязгом железа о скалы. Клинок отскочил от стены и, оцарапав мне щёку, упал к ногам, разнося по пещерам противный скрежещущий звук.
— Твой муж не сможет прятать тебя вечно, — рыжий сплюнул на пол и скрылся в темноте.
Тихо всхлипывая, Таэши сползла спиной по стене и уселась прямо на холодном полу заброшенного хода. Вейран по-прежнему не проронил ни звука, а Рэана прижималась ко мне всем своим маленьким тельцем. Она даже не пыталась повлиять на Криспа, значит ли это, что его уже невозможно спасти?
Острые каменные выступы вонзились мне в спину, но я совсем не ощущала этой боли, только саднила рана на щеке и ноги отказывались держать. Почему именно этот дракон вселял в меня панический ужас? При его появлении словно отказывал разум и всё, что оставалось — страх и безысходность.
Через пару мгновений в проход ворвались два дракона в истинном облике. Достаточное пространство позволяло обоим спокойно развернуться, при этом не мешая друг другу. Фарейн и Баярат замерли рядом с нашим убежищем, шумно втягивая воздух и озираясь по сторонам, а у меня хватило сил только на то, чтобы выйти на свет.
— Умница, — разнёсся эхом по переходу злорадный смех рыжеволосого, теряясь среди скал и не позволяя обнаружить источник.
Что-то похожее на свист разрезало воздух и отозвалось дикой болью в спине. Стало невыносимо больно совсем рядом с позвоночником и каждый глоток дыхания отзывался странным бульканьем где-то внутри.
— Ина! — Фарейн мигом сменил облик и подхватил на руки, удерживая в своих объятьях меня и дочь. — Держись, девочка. Не смей оставлять меня!
Злой хохот ещё множился среди скал, удаляясь и стихая вдали, когда Баярат нашёл жену и сына в той нише, где мы прятались, а Фарейн уже бежал прочь, прижимая меня к себе. Я ещё как-то умудрялась держать Рэану, пытаясь надышаться воздухом, которого становилось всё меньше и всё реже лёгкие соглашались делать такие простые до сегодняшнего дня движения: вдох и выдох.
В какой-то степени я даже рада была сейчас, что не была Предназначенной для Фарейна, иначе моя рана стала бы его. Как Гримонт справляется? Странные мысли совсем не к месту, роились в голове, а я разглядывала родное лицо, сейчас нахмуренное и встревоженное. Смуглая кожа стала белее от волнения, а изумруды глаз сияли бешенством и болью.
Почему-то стало темнее и приходилось напрягаться, чтобы что-то разглядеть, но делать это становилось всё сложнее. Да и зачем? Фарейн рядом, Рэана рядом, можно расслабиться и немного отдохнуть. Всё позади и можно немного поспать.