Вода была рядом и он уже собрался спуститься дальше в пещеру, где было подземное озеро, которое подогревали теплые источники — пить из него было нельзя, жидкость содержала известняк в больших количествах, вымывая его откуда-то. Его первое время пытались выпаривать, чтобы очищать воду, но потом бросили это занятие, предпочитая там купаться или стирать одежду. В отличие от Стальной Кирки, где о гигиене знали, но мылись время от времени, Железные Клыки практиковали чистоту, хотя кто-то из стариков и ворчал по этому поводу, говоря, что все болезни от частого мытья. Хват сам приложил немало усилий, чтобы заставить поселковых мыться, хотя уже привык к специфическому запаху мази, но видеть умытые лица и чистые волосы у женщин гораздо приятнее, чем неопрятные всклокоченные колтуны.
— Давай я. — Раздался голос от «порога», где, отодвинув занавеску в сторону, стояла высокая девушка, одетая по последней моде в кожаные одежды. Хват хмуро посмотрел на нее.
— Не надо, Смеяна, я сам.
Та фыркнула, но не ушла, продолжая буравить взглядом парня.
— Почему ты отказываешься?
— Ты знаешь правила.
— Ну и что, если я просто хочу тебе помочь.
— Это будет расценена не просто как помощь. — Хват посмотрел на ее чистое, без шрамов лицо, на чуть оголенные плечи, которые не несли на себе следов насилия. — Ты дочь вождя, ты достойна большего.
— Лучшего, ты хотел сказать? — уточнила девушка полувопросительно. — Но ведь ты и есть лучший, самый лучший охотник в роду.
— Я не вашего рода, а приемыш.
— Брось, кто это тебе такое сказал? — удивилась та. — Вас уже давно считают своими.
— Но я так не считаю. — Хват хмуро продолжал на нее смотреть. — Может быть уже дашь мне пройти?
— Иди. — Фыркнула та и, развернувшись, ушла.
Хват вздохнул и потопал как был к озеру, чтобы набрать воды — стираться на берегу было бы свинством, а его тут и так хватало. За ним увязался Подмышка, который тоже тащил свою одежду. На полуголых парней никто не обращал внимания — это было в порядке вещей, не голозадыми же они тут разгуливают, хотя некоторые девушки бросали искоса заинтересованные взгляды на мощные торсы, все покрытые шрамами. На теле Хвата натурально живого места не было — рубцы заживших ран и разрезов перемежались с только что нанесенными. Но организм был молодой и на нем все заживало как на собаке.
— Ну и чего ты? — спросил Подмышка.
— Что? — не понял Хват.
— Самая красивая девушка вьется возле его жилища, а он ее не замечает!
— Ты знаешь правила. — Буркнул Хват.
— Ну знаю, дальше что? Да ее отец только рад будет, если ты создашь с ней семью, да он сам первый наплюет на правила, если заделаешь ей ребенка.