Затем, словно мне показалась эта злость, Кинич окинул взглядом мое тело с ног до головы.
— Да. Думаю, что хочу. — Его голос был едва ли громче шепота, но от глубины я задрожала.
Ник без предупреждения провел большим пальцем по моей нижней губе.
— Почему бы нам не подняться ко мне в номер. — И это был не вопрос.
Ёк-макарек. Он флиртовал со мной?
Со мной?
На самом деле?
Если это так, то абсолютно за пределами моего понимания.
Одно его прикосновение, один взгляд, и я согласна на всё. Покрасить волосы в голубой? Конеееечно. Ограбить банк, вооружившись только печеньками. Естественно. Всёёёёё, что ты пожелаешь. Ребенка родить? Десять? Ещё бы!
Ох, а его аромат? Просто восхищение. Я бы разлила по флаконам его аромат, и использовала в качестве кондиционера для белья.
Я медленно кивала головой, в которой был туман по имени Ник… хм, Кинич.
Я встала, а когда ощутила на обнаженной спине горячую руку Кинича, поняла, что могу стать зависимой. Я готова буду пойти на всё, лишь бы вновь ощутить его прикосновение.
* * *
Кабинку лифта заполнила странная тишина, а в моей голове пускало ростки логическое древо. И я пришла к единому заключению. Этот мужчина превращал меня в комок гормонов, где не было места логике. Я хотела Кинича, и это желание могло бросить вызов рациональности или чувству собственного достоинства.
Опасно… и глупо.
Мы вошли в люкс, на который я старалась, не таращится, как обыватель среднего класса. Для меня никогда не имели значения дорогие побрякушки, богатые украшения — думаю потому, что была занята более важными проблемами — но номер был более чем роскошный.
Современная мебель серо-красных оттенков. Большая, открытая гостиная. Плоский экран размером с мою спальню. Великолепный вид на город.
Кинич прошел к бару.
— Чувствуй себя, как дома
Надеть домашний комбинезон и мохнатые тапочки?
Я подошла к диванчику, стоящему напротив панорамного окна, за стеклами которого виднелся покрытый снегом город. Со всем имеющимся у меня изяществом, я села на диван и попыталась скрыть свою нервозность.
Кинич подошел ко мне и вручил «грязный мартини».
— Надеюсь, тебе понравится.
Я отпила немного… божественно.
— Идеально, спасибо. — Я натянула улыбку, благодарная, что нашла крошечный прорех в идеале.
— И. — Он сел рядом, слишком близко. Я почувствовала, как в груди бешено забилось сердце.
— Пенелопа, я чувствую твое беспокойство. Уверена, что хочешь быть здесь?
Я сделала большой глоток, чувствуя, как водка обжигает горло, а затем повернулась, чтобы посмотреть в лицо Кинича.
Это была ошибка.
Из-за него я не могла двух слов связать. И реакция на Кинича была абсолютно нова для меня