— Ладно, герои-любовники! Давайте закругляйтесь. Вон… ребенок мается, да и мать сама не своя. В общем, как будут новости — мы вам позвоним. А вы — если что вспомните или узнаете, что пропало, сразу к нам — составим нормальную опись. Странно, конечно, что муж ваш не явился.
— Далеко он… не может.
— Понятно. Коля, Ко-ля! — гаркнул на молодого человека в кабинете. — Заканчивай! Да поехали!
— А… да, иду. Все равно голяк.
— Во-во.
* * *
Все двери, вся мебель — всё просто черное. А вещи — вещи те все еще кувырком.
Не могу. Ничего не могу и не хочу. Завтра. Всё — завтра (только белье — позорную картину — собрать да спрятать).
Добраться до кухни. Сварить пельменей — и накормить ребенка его любимым, запретным блюдом. Пусть хоть он… порадуется.
А я… я не могу. Кусок в горло не лезет. До сих пор трясет. От каждого лишнего звука — подкидывает.
Страшно до одури.
— Лёня… Лёнечка… может, ты сегодня приедешь? — давясь слезами, отчаянно прошептала я в трубку, забившись в угол детской комнаты.
Федька уснул — а я не в силах сомкнуть глаза. Едва только — как сразу кошмары оживают… и кажется, что из какого-нибудь шкафа сейчас выскочит преступник. И даже если все всё проверили. И даже если я уже десять раз осмотрела всё.
Страшно. До безумия страшно.
— Не могу, зай. И вообще, я сплю. Я тоже устал. Давай до завтра?
Отбила звонок.
Скотина. Гад паршивый. Всегда! Всегда, когда ты мне нужен… тебя рядом нет! НЕТ!
Страх брал свое. И если прежде меня раздирало волнение, то нынче — просто паранойя. Психоз.
Закрылась в ванной. Включила воду и дико начала выть от страха. Мне кажется, они здесь. Они рядом. Вернутся. У них — ключи.
…а менять замок придут только завтра.
Няня — ее ребенок заболел, бросить не может. Рита — у родителей, в области.
Номер. Номер, который я сохранила, только имени так и не смогла дать — так и остался звездочками.
Зажать кнопку дозвона.
Жуткие, душу разрывающие секунды. И вдруг хриплым, заспанным голосом:
— Да? Слушаю. Кто там? Ваня? Вань, ты чего молчишь?
— Нас ограбили. Мне страшно. Я одна с Федькой. Можешь приехать?
— Сейчас буду.
* * *
— Кушать будешь? — только и смогла взволнованно обронить я, едва Рогожин замер у меня на пороге.
Несмело улыбнулся:
— Привет. Нет, спасибо. Я уже давно поел.
— А… ну, — взор около, покорно отступаю пару шагов назад. — Проходи. Раздевайся.
— А где муж? — тревожно.
— В коман… — запнулась, осознавая, как смешно, заезжено звучит, — дировке, — несмело продолжила.
— Малыш спит?
— Да, — кивнула поспешно головой. — Да, конечно. Может, чаю?
— Может и чаю, — снова искренняя доброта расписала его уста.