А может, и не он это вовсе, но уже сама не своя. Я — за гранью.
Ухватил, сжал в своих объятиях.
— Успокойся! — приказом мужской голос.
— Пожалуйста, не надо! Пожалуйста, не отбирайте!
— Да всё хорошо! Всё нормально! Просто успокойся.
— А что с ней? — слышу уже другой голос.
— Просто истерика. Серег, лучше воды принеси.
— Какую? С газом, без?
— Да любую! — бешено. И снова попытка заглянуть мне в глаза. — Вы что творите, девушка?! Вы хотите ребенка потерять?! И меня потом ко всему этому приплести?! Успокойтесь! Прошу! Никуда он не денется! Сейчас придете в себя — и я вас сам отвезу. Запишемся. А то будете там еще в очереди стоять, пухнуть. Так и вправду, не то что ребенок, но и сами… Успокойтесь, прошу.
— Вода.
— Вот, выпейте.
Подчиняюсь. Короткими глотками, едва не захлебываясь.
— Всё нормально. Бывает. Справитесь. Главное, что живой, здоровый. А остальное — уж как есть.
* * *
И вправду, всё исполнил: посадил к себе в машину (и пусть было страшно до безумия, но была смирной и старалась больше не бесить ни взглядом, ни ревом), да отвез на какое-то "КПП". В окошко — и сам лично записал меня с моих же слов, не требуя даже документов.
— Только на свиданку-то документы уже захвати, — вперил в меня взор.
Виновато опускаю голову:
— Говорю же, ограбили. Все забрали. И документы тоже.
— Заявление писала?
— Нет, — едва слышно.
Захохотал болезненно:
— Обалдеть! Как что действительно надо — так и пальцем не пошевелила, а как глупости — так вперед.
Скривился. Шумный вздох.
— Горе ты луковое, — внезапно продолжил, но как-то уже более тихо, сдержано. — Откуда ты взялось на мою голову?
— Да запомнил я ее, — неожиданно вклинился молодой человек (явный товарищ этого следователя). — Та еще… распрекрасная девица.
Хмыкнул мой сопровождающий, но не прокомментировал:
— Но ты там… с ней помягче. Она это, беременна. Какой срок? — кивнул вдруг на меня.
— А? — в испуге уставилась я на него.
— Срок какой, говорю.
Опешила. Как бы не завраться. Когда там мы ночевали вместе?
— Около месяца. Недели три-четыре.
И понимаю, что как-то уж слишком мало, чтобы точно знать о своем положении. Обмерла в страхе: искренне надеюсь, что они не профессионалы в этом деле, и не вскроют ложь.
— Че, и сама не знаешь? — вмиг хохотом среагировал на мое замешательство тот, что был здесь "местный".
— Да я… — хриплым голосом, давясь уже кошмаром. — Просто… всё так перемешалось. Я…
— Ой, да отстань ты от нее, — резво вмешался, перебивая меня, следователь. — Тебе-то какая разница? Не помнит, да и не помнит. Это их дела. А нам бы — лишь бы крайними потом не оказались. Ладно, — гаркнул, немного помолчав. — До завтра. А вернее, сама уже сюда доберешься — а ты, Лех, проследишь. Короче, завтра уже под твою ответственность. Но учти, В-ванесса, — заикнулся, вспоминая, — это первый и последний раз. Больше такой радости не жди. Сразу все обговорите, выясните. Расскажи ему, какой он к*зел, и всё… смиритесь. Думать надо было раньше, — скривился. — А теперь поехали. Где ты там живешь? Куда там тебя отвезти?