— А этот, — смеюсь смущенно, — импотентом не остался?
— Не знаю, — тихо хохочет. — Но рыдал долго… И это ему еще повезло, что Федька где-то там с Инкой шкерился. Если бы сам запалил — оторвал бы ему его хобот. У Рожи бзик на этот счет. Ты что! — закатила глаза под лоб. — Для него шлюха — это… хуже крысы. Не знаю там… хуже бомжа. Так что да… Бдит наш Федька нашу честь. Ой, как бдит, — гогочет. Шумный вздох, продолжила Ника: — Ладно… пошла, проведи. Пойду прошвырнусь… где они там тусуются. А нет — то завтра найду. А ты давай… отходи, и приходи обратно к нам. Ты — хорошая, а нам такие нужны, — добрая, веселая улыбка Рожиной.
* * *
Разузнала. Как и обещала, все разузнала. Вечер следующего дня — а она уже у меня.
Мать дома — вышли в подъезд. На последний этаж — и, по инициативе Ники, на крышу.
Нашла Шмеля Ника, но там и Рожа заодно был. Так что план резко видоизменился.
С Федей поговорила — не пришлось Шмеля на справку раскручивать. Рожа уверил, что буквально неделю назад Глеб проходил медосмотр у себя на работе, и раз до сих пор остался работать, то значит здоров.
— А кем работает? — улыбаюсь смущенно, осознавая, что вообще ничего не знаю о Шмелеве (а готова была с ним переспать, ну-ну; может, Рожа и прав?).
— Да хрен его знает. Где-то кем-то в больнице. Медбрат на скорой, или как-то так. Короче! — гаркнула. — Про то, что «было» или «не было», — неожиданно торопливо продолжила Некит. — Короче, набухала я его. Глеба. Не искалось тебе? — заржала та.
— Не, — пристыжено прячу взор. На устах — кривая улыбка.
— Ох уж он трепло! Хуже бабы. Но да ладно, — поморщилась. — Короче, не было ничего. Напугала ты его. Кровякой своей, плачем. Мол, куда там… кончать? Там сам чуть не кончился, — рассмеялась нервно. — «Я еще толком не вошел, — говорит, — а выходит, что уже, вроде как, силой взял… И это при том, что Рожа на стреме — п**да же, конкретная. Причем сразу, на месте. Без суда и следствия. Я давай бежать. А тут Он, Федор собственной персоной, — я уже даже молиться никаким богам не стал. Убьет. Понял, что убьет. И убивал. Но тут Эта прибежала. И как давай вопить: «Я добровольно! Добровольно!» Я и ох**л. Сразу принялся объяснять, но Рогожин уже ничего слушать не стал. Свои выводы сделал. Короче, так или иначе, обоим п**дец». А потом еще и она, Малая, то бишь ты, Вань, — взор на меня беглый Ники, и снова за горизонт, — пропала. Пошли искать. Даже Шмель, хотя, говорит, после всего еле двигался… и видел, что вокруг, гы. Девок в дом загнали, дверь на ключ заперли, а сами — на разведку. Ну, а дальше… дальше ты знаешь.