Маджа пыталась убедить себя, что увидела неправильно. Возможно, это была игра света. Ведь не могло такого быть, чтобы у Севррна, древнего и могучего бога-дракона, была эрекция.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Севррн пнул следующий предмет в сторону человека. Это были ножны, в которых обычно размещался один из его любимых мечей. Столетия назад он был очарован изысканным изображением золотого дракона, который был выбит на его поверхности. Он был единственным золотым драконом, о котором когда-либо слышал, и задавался вопросом не он ли там изображен.
Когда человек поднял ножны и начал внимательно их изучать, Севррн понял, что его совершенно не интересует, что же она скажет. Фактически, за последние несколько часов он не слушал ничего из того, что она говорила.
Тем не менее, его внимание было направлено на нее.
Дракона привлекали не слова, исходящие из ее рта, а то, как двигались ее губы. Ее губы, как он вдруг заметил, стали особенно привлекательны для него. Они были мягкими и розовыми, и иногда она проводила по ним своим маленьким язычком. Ему нравилось видеть ее язык, и ему нравилось, как ее пухлые губы выглядели, будучи влажными.
Севррн не мог понять, почему ее губы так сильно его привлекали. Слишком мало на них мяса, чтобы заполнить его рот, не говоря уже о его желудке. Но он не хотел их есть. Он хотел … Он не был уверен, чего именно.
Неуверенность.
Это было не то, к чему дракон привык.
Внимание Севррна переключилось с ее губ. Он посмотрел ей в глаза, понимая, что она выжидающе смотрела на него.
— У Вас все хорошо?
Никто никогда не спрашивал его об этом раньше. Ему это не понравилось.
— Продолжай работать, — приказал он. — Я хочу, чтобы все было оценено к концу сезона.
Она не слушала. Почему она никогда не слушала его?
— Как я могу закончить, когда Вы все время добавляете артефакты?
— Я не имею в виду эту кучу, — сказал он ей, теряя терпение от ее наглости. — Я имею в виду все мои сокровища.
Маджа рассмеялась. Ему это не понравилось. Точнее сам звук понравился. Но ему не нравится, что она, кажется, смеется над ним.
— Осень закончится через два месяца. У меня на все это уйдет не столько времени, как Вы подумали, а десятилетия, возможно, даже века. Я, наверное, умру от старости, прежде чем мы начнем оценивать вещи на дне озера.
Он об этом не подумал. С той скоростью оценки, с которой они работали, для завершения потребовалось бы много времени. Он не хотел, чтобы она становилась старой и слабой, прежде чем они закончат. Кроме того, если она состарится, ее губы начнут худеть. Это будет проблемой. И он не совсем уверен почему.