X
Агент президента находился здесь в самом центре интриги, которая должна определить судьбу Европы в течение длительного времени. Никогда еще он не должен был вести себя более настороженно, чем даже в ту душераздирающую ночь, когда он помогал совершать налёт на Шато-де-Белкур. Он рассудил, что ни Седди, ни сдержанный Джеральд не будет обсуждать эти ультра-тайные дела в присутствии других гостей или прислуги. Проблема Ланни состояла в том, чтобы оставить только одного из этой группы, и изловчиться, чтобы вопрос был поднят этим человеком, а не Ланни. Часто человек может дать намёк, не понимая все значение своих слов.
Первое, что надо было сделать, это установить общественно-политический статус Ланни, если это так можно было бы назвать. Осуществляя свою привилегию поднять новую тему разговора, он сказал: "Между прочим, Видеман, вы помните, что вы выразили скептицизм по этому поводу параномальных явлений. Была ли у вас возможность поговорить с Гессом о том, как он провёл свои эксперименты со мной в Бергхофе?"
"Нет", — сказал немец. — "Как они прошли?"
— Была одна вещь, которая может представить интерес для военного человека. Рудольф получил то, что якобы являлось сообщением от солдата, который был в окопах с ним в Вердене и был убит через несколько минут после того, как Рудольф сам был ранен. Он сообщил несколько деталей, которые подтвердил Руди, и он рассказал фюреру о них в моем присутствии. Это произвело большое впечатление на них обоих. Затем, обращаясь к Ирме: "Это была мадам, наш старый польский медиум. Я взял ее в Берхтесгаден для Гесса попытать удачу".
Они поговорили некоторое время об этом предмете, который был увлекательным и в то же время полностью безопасным, так как духи никогда не занимались политикой, по крайней мере, по мнению Ирмы или Ланни. Она рассказала о сообщениях, которые должно быть пришли от её отца. Седди рассказал о призраке, который появлялся временами в самой старой башне этого замка, но который, возможно, был испуган в результате недавних изменений Ирмы, так как он не появляется в последнее время. Этот разговор служил двум целям тонкого интригана. Это позволит гауптману, вернувшись в Бергхоф, сообщить о том, что сын владельца Бэдд-Эрлинг Эйркрафт был близким другом графа и графини, как он и утверждал. И, что не менее важно, убрать в сознании Седди и Джеральда любые сомнения относительно истинности рассказов Ланни о том, что он находился в Бергхофе во время визита Шушнига.
XI
После кофе и сигар чиновники министерства иностранных дел извинились и отправились со своим гостем в кабинет его светлости. Это оставило Ланни наедине с Ирмой, что могло бы доставить неудобство для некоторых "бывших", но не для этой социально подготовленной пары.