Глава двадцать девятая
Раны чести[92]
I
Ланни уже тошнило от нацистов. От вида их маршей в военной форме, от звуков их криков и пения, от их запаха, исходящего из прижатых друг к другу молодых мужских тел. Его единственной мечтой было сесть в машину и уехать в Бьенвеню в студию в тихом саду с видом на закат. Там было пианино, были картины на стенах и на полках несколько тысяч хорошо отобранных книг. Вода все еще была теплой для купания. Он мог бы пойти на рыбалку с Джерри Пендлтоном, играть в теннис, и, возможно, убедить Нину и Рика приехать в гости, покатать их под парусом, и разговаривать с ними о старых временах.
Но Труди-призрак сказал: Нет. Ведь Ланни обещал помочь сохранить жизнь подполья и уберечь народ Франции и Великобритании от попадания под обаяние злой ведьмы Брехты и ее стада овец в человеческом обличии. Вне зависимости от своего счастья, он должен продолжать зарабатывать деньги и отдавать их туда, где на них рассчитывали, и поставлять Рику информацию, а не искушать его каникулами. Кроме того, была работа, за которую он взялся в Гайд-парке, чуть больше, чем год назад. Как он мог оправдаться перед ФДР, что не следит за событиями, которые сотрясали мир?
Он получил газеты из Лондона и Парижа и Берлина. Две сотни тысяч военнослужащих вермахта были на австрийской границе, обращенной к Чехословакии. Эта страна на карте выглядела колбасой. И механизированные войска, находящиеся у середины, могли разрезать её пополам за один день. Они уже сделали это в Австрии, и Ади нужно было только сказать слово, и они сделают это снова. Во всей Судетской области нацисты атаковали чешские общественные здания и забрасывали камнями чешских полицейских. Это могло быть только по приказу, а его цель была, чтобы вызвать негодование в Германии и оправдать следующий шаг фюрера. Французы проводили мобилизацию. Чем можно объяснить рокот грузовиков и танков, который Ланни слышал ночью под окнами отеля Мэзон Руж? Если начнётся война, Страсбург станет одним из первых мест, по которому немцы нанесут удар, повторяя воздушные бомбардировки, которые они основательно отрепетировали в Гернике, Барселоне, Валенсии и Мадриде. Они сделают это без какого-либо предупреждения. Такая новая стратегия называется Блицкриг, о которой Геринг и его офицеры свободно говорили. Решайся, Ланни! Восток или Запад не имеет значения, в любом месте, кроме ничейной земли между двумя армиями!
II
Он оставил Золтана в Берлине, пообещав связаться с ним, как только покинет Берхтесгаден. Они говорили о картинах в Мюнхене, на которые они могли бы найти покупателей. Они будут помогать друг другу и поделят комиссионные. Теперь Ланни позвонил, говоря: "Я могу быть в Мюнхене сегодня вечером". Собеседник ответил: "Я сяду на ночной поезд".