Рони была в восторге, сначала. Полагала, что она не будет так счастлива, узнав все детали моей истории ужасов. Только Мина была в курсе всех деталей, всех кроме одной, подрастающей все сильнее с каждым днем. Боялась реакции Мины, непринятия и злости. Будет ли этого достаточно для нее, чтобы закончить нашу дружбу.
Джудит и Кристи были в восторге. Кеннет был немного шокирован в основном, потому что он не хотел доказательства того, что у его дочери был секс. Джудит и Кристи сразу же начали планировать детский душ, что, как я им сказала, не требовалось. Когда наконец-то, сообщила Мине о беременности, она сразу же установила логическую цепочку. Ту, из-за которой боялась ей все рассказывать больше, чем кому-либо другому.
– О, мой Бог, Хлоя. Это... – я оборвала ее.
– Ш-ш-ш... – быстро заглушила ее крик. – Мина, давай не будем делать этого прямо сейчас, пожалуйста?
– Хлоя, ты на самом деле не можешь ожидать, что я буду ему лгать, – она понизила голос и прошептала, – он – мой брат.
– Я ничего не подтверждаю и не отрицаю. Прямо сейчас, мне нужно привести в порядок свою жизнь. Пожалуйста, просто пойми меня? – я натянула самую умоляющую моську и взгляд, которые только могла.
Она шумно выдохнула, а потом вздохнула.
– Ладно, но если я когда-либо просила... я не могу об этом врать. Ты меня понимаешь?
– Понимаю... и прости меня, что ставлю тебя в такое положение. Я просто... я... – начались слезы. Мои щеки и потоки слез стали очень близкими друзьями.
– Ш-ш-ш... – она поднялась со своего кресла и обвила меня руками. – Знаю, что все это безумие и... ну, все сейчас чертовски плохо. Все хорошо, просто успокойся.
Она спросила меня о Доме, и я рассказала ей о нашей «раздельной» жизни. Мы проговорили еще около часа, прежде чем попрощались, договорившись в скором времени снова вместе пообедать. После еще нескольких месяцев мой живот был явным доказательством моего «положения» также, как и одежда, которая больше не подходила. Спасибо Мине, которая разыскала лучший магазин практичной, но не безобразной одежды. Было приятно не ненавидеть одежду, которую мне приходилось носить, так как мне осталось чуть меньше трех месяцев.
Однажды, выйдя из душа в послеобеденное время, была удивлена появлением Дома. Он стоял в дверном проеме гостевой ванной. Быстро схватила полотенце и прикрылась.
– Я не... знала, что ты здесь, – запнулась и покраснела, чувствуя вину за свой большой живот.
– Я должен был постучать, – с выдохом прошептал он.
– Выйду через минуту, – повернулась, чтобы схватить халат, но остановилась, когда почувствовала, как его руки обернулись вокруг меня и легли на мой живот. – Дом... – почти разрыдалась я.