— Ты удивишшшься, но таких много. Это для вас, повстанцев, нашшш мир столь ужасен. Для тех, кто принял закон, жить намного прошще. И женшшщины вашши ради выгоды почти на всё согласны. Они добровольно, в трезвом уме исполняют всё, что ни попроси, — он слегка подался вперёд. — А просил я о многом.
Он сделал вид, что задумался, но я знала — нужная фраза ждала своего часа.
— И ты тоже будешшшь делать всё, что я попрошшшу… в своё время…
Моё лицо не дрогнуло. Это стоило мне невероятных усилий. В душе бушевал ураган, но моё лицо не дрогнуло.
— Жаль… Мне хотелось, чтобы в памяти ты остался эдаким… судьёй с чувством меры… А у тебя его нет. Как, впрочем, и у большинства мужчин.
— С чувством меры, это как? — спросил насмешливо. — Чтобы не сажал тебя на поводок, когда весь этот фарс закончится? Не запирал в тёмной комнате, где ты солнца годами не будешшь видеть… Венилакриме?
— Я и так не вижу солнца годами, ящерр. Я живу под землёй с шести лет.
Финальный аккорд.
А теперь убежать, чтобы он не заметил, как мне страшно.
Поставила кресло на прежнее место и направилась к выходу. Постучала во входную дверь — запустить охранников обратно.
Судья смотрел мне вслед. Я этого не видела — чувствовала.
— У тебя не будет выбора, кроме как смириться.
Он почти шептал. Говорил о том, чего я подсознательно так сильно боялась — мести ящерра. Ведь его же выпустят, он слишком ценен, чтобы быть убитым. И тогда он объявит на меня травлю. И меня сдадут рано или поздно.
Злость клубилась внутри. Злость помогла взять себя в руки и затолкать страх подальше.
— Захочешь поговорить по сути — сообщи. Но ради твоих банальных угроз я больше не явлюсь сюда. Даже если мне придётся ради этого покинуть станцию.
Закрылась круглая дверь-болт. Коридор отделил меня от запертого в клетке судьи.
Ящерры, почему вы такие… люди?
***
— Он отказывается есть, — с ходу сообщил Глава.
Впервые мы разговаривали не в его кабинете, а в рабочей лаборатории.
— Кто? — спросила, не отвлекаясь от происходящего за стеклом. Там как раз проводили эксперимент.
— Судья твой, — фыркнул Глава.
Я сняла защитные очки и встретилась с ним взглядом. Сморщилась на слове «твой».
— Чего вы от меня хотите?
Молчал. Чувствовал, что и эти слова мне не понравятся.
— Будешь приносить ему еду!
Я фыркнула. За стеклом молодой практикант возился с колбами.
— Вы меня, Глава, кажется, с кем-то путаете. Служанкой мне давно бывать не приходилось. Казалось, вы это тоже заметили.
Глава потёр переносицу. Он мужчина в летах, он не привык просить — только приказывать.
— Венилакриме… Лин. Даже находясь в плену, Руанн остаётся их судьёй, их авторитетом. У нас есть надежда обменять ящерра на пленных. Ты хоть представляешь, скольких людей они будут согласны отдать в обмен на него одного?!