— Не бойся, они тебя не тронут, — прошептал Руанн мне на ухо.
Я не ответила. Тронут или не тронут — это зависит от него.
Я насчитала около сорока терций. Их лица выражали индифферентное послушание, и лишь глаза покалывали заинтересованностью — им тоже было любопытно, почему судья держит в объятиях земную женщину.
Руанн сказал что-то на ящеррином. Терции резко опустили оружие и застыли в ожидании приказов.
Руанн сохранял спокойствие. Не было нужды смотреть на него, чтобы понять это. Он привык командовать. Он — судья, хоть я иногда и забывала об этом.
А сколько ещё таких «сногсшибательных» ящерров бродило по «Станции 5»? Скольких людей они… сшибли… на пути в белую комнату?
Из группы вышел вперёд один ящерр. Его форма не отличалась от экипировки остальных солдат, но на плечах больше нашивок — командир. Этот ящерр меня пугал, я ощущала угрозу с его стороны. Непонятно как, но я также чувствовала, что и он был недоволен присутствием меня, «завёрнутой» в объятия судьи.
Мне был противен собственный страх и ощущение полной беспомощности. Я была на неизведанной территории, а мои противники слишком сильны.
— Как вы и приказывали, мы на месте, — командир посмотрел на Руанна. — Надеюсь, вы довольны исполнением?
Я вздрогнула. По телу поползли мурашки. Чертовщина! Я понимала, о чём он говорит!
— Да, Белюа, лучше и быть не могло.
Странно было слышать голос Руанна, лишённый привычного акцента. На родном языке он звучал мягче. Я поняла, почему судья так растягивал некоторые звуки: в их системе речи это очень важная часть построения предложений.
Как я это могла понять?!
— Вы всё подчистили?
— Да, судья Руанн. Мы ждали в засаде и, как вы и приказывали, позволили девушке вернуться на станцию. Других «гостей» не было.
— Она не увидит ничего… лишнего?
— Нет, судья, не увидит, — покорно ответил командир. — Но мы должны выйти через шестой коридор. Третьего и четвёртого желательно избегать.
— Вы предупредили Маятник?
— Безусловно.
— Хорошо, свободен.
Руанн повернул меня лицом к себе и спросил серьёзно:
— Ты готова ехать?
«Она не увидит ничего… лишнего? — Нет, судья, не увидит».
— А если я откажусь… Отпустишь?
— Нет, — категорично ответил Руанн. — Ты, Лин, поедешшь со мной. Вопрос в том, добровольно ты это сделаешшь или под принуждением?
Это было не хвастовство и не надменность. Он давал мне право сделать вид, что я контролирую ситуацию, и в то же время не собирался проявлять излишнюю мягкость на глазах у подчинённых.
— Куда ты меня отвезёшь? — спросила, осматривая толпу терциев вокруг меня. Они нас окружили.