Когда три часа спустя я забрал Рию, то осознал, что она месяцами ходила с грузом на её плечах. Потому что, когда она подошла ко мне и поцеловала, с каким-то отвратительным дурацким колпаком на голове, я понял, что этого груза больше нет. Её плечи были расслабленными. А улыбка лёгкой.
— Как всё прошло?
— Отвратительно. И ужасающе. И чудесно, — сказала она, широко улыбаясь мне.
Я завёл пикап, и мы отправились домой, оставляя всё дерьмо, с которым нужно разобраться, на потом так, чтобы она могла присесть и закинуть повыше ноги.
Однако , когда мы вошли в квартиру, Баррет уже ждал нас. В его руках была коробочка, обёрнутая бело-розовой бумагой, и он нервно подёргивал ногой.
— А день все продолжает радовать, — пробормотала Рия, посылая ему тёплую улыбку и протягивая руки.
Баррет вручил ей коробку, и она отправилась к кухонной стойке, чтобы открыть её, я и Баррет стояли по бокам от неё.
Выглядит как коробочка из-под одежды.
Но когда она развернула обёрточную бумагу (так же розовую, на что я просто не мог не улыбнуться, представляя Баррета в магазине, покупающего хоть что-нибудь дурацкого розового цвета), то, что оказалось внутри, более вероятно было не одеждой.
Там была папка для документов.
Рия посмотрела на него, сведя вместе брови, но ничего не сказав.
Я, да, я был чертовски напряжён.
Потому что знал, как непредсказуем был мой брат, и у меня не было ни единой грёбаной идеи, что он придумал.
— О, мой Бог, — задохнулась она, как только открыла её. — Как ты… — сказала она, посмотрев вверх, её глаза стали ещё больше, чем я когда-либо видел. — Это закрытая информация!
Я посмотрел на Баррета.
И тут до меня дошло.
Он провёл недели или даже месяцы, готовя ей подарок к рождению малышки.
То, что он дал ей, было пропавшими кусочками в её происхождении.
Он добыл файл с удочерением Рии и записи об её биологической матери.
— Я выгляжу прямо как она, — произнесла Рия, вынимая фотографию из зажима сверху файла.
— Ага, — согласился он.
— Что всё это? — спросила она, пролистывая гору бумаг.
— Всё, чего ты никогда не знала о своей матери и её семье от их рабочих виз до медицинских записей, старые фотографии, связи, которые я смог найти через соц. сети и генеалогические сайты. Тут всё, м-м , довольно подробно, — сказал Баррет, выглядя практически немного смущённым, раскачиваясь на пятках, с руками в передних карманах. Он поскромничал. Если б я знал своего брата, а, черт побери, я его знаю, эта кипа бумаг даст ей больше знаний о её биологических родственниках, чем у большинства людей, которые на самом деле разговаривают со своими родными каждый день на протяжении двадцати лет, которые они бы знали друг друга.