Иногда ему действительно удается удивить меня и заставить задуматься о том, насколько хорошо я знаю его. Именно такие мысли пришли в голову, когда погибла Лин и всплыли некоторые странные обстоятельства. Она звонила Итану, и, как мне удалось потом выяснить, не единожды. Они встречались, разговаривали. И Итан впоследствии мне пояснил, для чего Лин понадобились встречи с ним, но все равно я чувствую свой просчет в том, что не узнал об этом раньше. Я снял слежку за женой, когда ограничил движение ее счетов и выставил из дома, сменив замки и коды сигнализации. Это было моей ошибкой. Если бы я этого не сделал, не вычеркнул ее из списка важных для меня объектов, Линди до сих пор была бы жива.
И меня не оставляет один вопрос, на который она уже не ответит. Почему Итан? Почему она обратилась к нему? С чего Лин взяла, что он захочет помочь ей?
Или дело в другом? Она решила, что Итан имеет на меня влияние. Большее, чем остальные из моего окружения. Что я выделяю его из числа шахматных фигур в партии.
Она ошиблась. Я абсолютный одиночка. Итан такой же участник Розариума, как все остальные, и то, что теперь он знает чуть больше других, не выделяет его из общей массы.
Просчитать план его действий после нашего разговора о Лисе не составило никакого труда. Я знал, что он сделает все возможное, чтобы встретиться с ней. Убедиться в том, что она не в курсе того, что по-прежнему в игре и открыть глаза на происходящее. На самом деле, он сделал большую часть моей работы. Упростил задачу. Итан слишком зациклен на том, чтобы докопаться до моих секретов, при этом он не способен построить собственную защиту. Когда дело касается Алисии Лестер, Итан теряет бдительность и открывается. Становится предсказуемым. Она является его навязчивой идеей, и в этом тоже есть моя заслуга. Я просто не думал, что для него ситуация примет такой необратимый поворот. Есть в Лисе что-то такое, отчего мужчины рядом с ней сходят с ума и дуреют. Алисии и мне под кожу удалось забраться, но я держу ситуацию под контролем, как, в общем-то, и всегда. Сейчас не то время, чтобы поддаваться слабости, даже если она так греховно соблазнительна. Точнее, мне бы хотелось верить, что я все держу под контролем. Сегодня ей все же удалось несколько раз пробить мою защиту. Она сделала это неосознанно, интуитивно. Однако, я до сих пор чувствую тягостное раздражение внутри. Я хочу, чтобы она чувствовала меня так же. {Как я ее}. Черт, я устал посылать ей знаки, намеки, но Лиса словно игнорирует любые мои попытки раскрыть ей глаза на происходящее, подсказать верный путь. Заставить ее сделать тот выбор, к которому она все равно придет. Я не хочу ее ломать. Не хочу разрушать. Слишком живо в памяти воспоминание о ее обнаженном, покрытом цветущими черно-красными розами теле в распахнутом окне, в шаге от самоубийства. Тогда я смог удержать вырвавшуюся из клетки птичку. Не дал ей упорхнуть.