Даже его дочь.
Я знаю, что он думает так же. Я вижу это в его глазах.
— Когда я узнал, что Робби пытался подкатывать к тебе, я всеми силами постарался выяснить о нём что-нибудь. Оказывается, их тур — это отчаянный поступок. Они сами заплатили за свой тур. К счастью, я случайно проходил мимо гримёрки Робби и услышал, как он разговаривает с кем-то по телефону, — он глубоко вдыхает. — Лила, когда я рассказываю тебе это, то делаю это из добрых побуждений, и ты должна знать, что Робби — засранец, который жаждет славы и будет делать всё, только бы пробиться в жизни.
Я чувствую небольшое недомогание. Всё во мне сжимается и застывает.
— Просто выложи всё на чистоту. Что бы это ни было, уверена, я справлюсь с этим.
— Робби знает, что ты дочь Ралли. Он искал тебя, чтобы помочь своей карьере. Я слышал, как он говорил с кем-то по телефону о том, что он планирует облегчить свою жизнь и влюбить тебя в себя, чтобы твой папа продолжал быть продюсером их группы.
Я будто камни глотаю. Унижение проходит через меня. Я поднимаюсь на ноги и качаю головой. Вынужденная защищать себя, я говорю:
— Ты, должно быть, ослышался. Вряд ли кто-то не из круга моего общения знает, что Ралли — мой отец. Я позаботилась об этом. Робби не мог знать.
Том печально смотрит на меня.
— Он знает, Ли. Мне жаль.
— Мне не нужна твоя чёртова жалость. Очевидно, Робби не сделал своё домашнее задание должным образом, поскольку Ралли насрать на меня. Не похоже, чтобы он когда-либо меня слушал, — я испускаю сухой смешок. — Я ни черта не смогла бы повлиять на то, что происходит с дерьмовой группой Робби.
Том ничего не говорит. Просто пристально смотрит на меня.
Такое ощущение, что я распадаюсь на части. События всей ночи обрушиваются на меня.
Я ненавижу то, насколько чертовски легко мужчины могут причинить мне боль.
Я ненавижу то, как я слаба.
Но больше всего я ненавижу то, что постоянно позволяю им так делать.
Я была настолько глупа, что позволила себе впустить Робби. Боже, я позволила ему поцеловать себя, и всё это время я была для него лишь средством для достижения цели.
Но Том спас меня.
Моё сердце тянется к нему. Но затем я тут же вспоминаю его фестиваль языков с Эшли.
Больно, как от игл. Мне нужно убраться отсюда к чёрту. Этого слишком много.
— Что ж, если это всё, то я ухожу.
— Я ещё не закончил, — грубый голос Тома удерживает меня на том месте, где я нахожусь.
Молниеносными движениями он сокращает расстояние между нами.
И вдруг всё сводится к этому моменту. К нему. Ко мне.
Желание взрывается между нами, как грязная бомба.
Здесь нет ничего, кроме пылающего жара и сексуального напряжения. Никогда раньше я такого не чувствовала.