Его рация начала шипеть, кто-то с другой стороны нуждался в его внимании. Он поднял трубку.
–Мне нужно идти, – сказал он.
–Дэнни, пожалуйста, если бы ты просто... если бы позволил нам пройти вместе через все это.
Он остановился.
–Пройти через все это?
Он покачал головой, как будто это был последний раз, когда он хотел со мной разговаривать. Однако он не мог остановить себя.
–Я пытался разобраться во всем последние несколько ночей. Какая последняя правда, что Санни сказала мне? Что ты чувствовала в последнее время? Вот то, что я пытался понять.
Это остановило меня.
–Что ты имеешь в виду?
–Я думал, это не имеет большого значения. Какой-нибудь парень-продюсер собирается заплатить тебе немного денег, чтобы ты приписала себе авторство нескольких рецептов. Я имею в виду, мне было плевать. Я никогда не думал о том, действительно ли Люсинда Рой придумала эти рецепты.
–Это не ее имя, – прошептала я.
–Дело в том, кого это волнует? Это всего лишь рецепт. Это просто интернет-шоу в стиле реальной жизни.
–Вот что я и пытаюсь сказать! Все просто раздули из мухи слона.
–Нет, ты меня не слышишь. Это имело значение. Потому что никто не становится монстром в одночасье. Это происходит постепенно. И это продолжается до сих пор. Одна маленькая ложь, которая помогла раскрыть кучу другой, более важной твоей лжи.
–Это неправда. Я не солгала о важных вещах.
–Правда? Может быть, мы должны позвать сюда Райана и все это узнать?
Наверно, я должна была почувствовать себя виноватой. Ведь я была виновата. Я спала с Райаном. Это была ошибка. И я сразу это поняла. Я сразу же поняла и кое-что еще: я любила Дэнни. Но в этот момент я вообще не чувствовала себя виноватой. Я сердилась. Я злилась, потому что выбрала Дэнни. Злилась, потому что в этот самый момент он делал все с точностью наоборот.
–Всё должно было пройти гладко, просто безупречно. Разве ты не понимаешь, что я в данной ситуации – жертва?
–Правильно. Эмбер сделала это с тобой. Это Эмбер была на твоем месте. Эмбер притворялась, что рецепты Мередит принадлежали ей. Эмбер спала с...
Он замолчал, слишком рассердившись, чтобы произнести это. Его рация снова зашипела, работники пытались привлечь его внимание.
–Оставь каску у лифта, – сказал он.
Он уходил, а я была в отчаянии, чтобы остановить его, заставить его услышать меня – это был последний момент, когда я могла заставить кого-нибудь услышать что-нибудь. Тем не менее, я не могла перестать цепляться за него.
–Я – все еще я, ты же знаешь.
–И кто ты на самом деле?
Он повернулся назад. Вопрос был честным. На мгновение, казалось, произошло открытие. Как будто это было начало разговора, а не конец. Но прежде чем на меня снизошло озарение, он покачал головой.