. Таким образом, мы заключаем, что человек представляет собой переходную стадию, мост, «чистилище», через которое происходит возврат к началу. Не можем ли мы допустить, что, принимая данное положение, стоит говорить о явлении гностического дьявола, его «вочеловечивании» с целью возвращения к состоянию пред-падения, пред-проклятости? Не вступит ли сам сатана в «темницу» человеческой бренной плоти, чтобы сделать темноту ещё темнее, представ как «Абсолют зла» перед приходом Радикального Субъекта и его Царства, Невозможной Реальности?
178
Ep. 124, 3. Цит. по: Henryk Pietras. C. 134.
Мы живём в условиях трагедии. Трагедии с эпитетом «преодолимая», поскольку именно в её преодолении и заключается условие возникновения Невозможной Реальности. Первым шагом должно стать принятие фундаментальных принципов Новой Метафизики. Исчезновение из бытия мужского начала, остро переживаемое как подлинная трагедия, также может обрести эпитет «преодолимого». Преодоление заключается в возникновении иной мифологической фигуры, манифестации анти-онтологического Радикального Субъекта. Что представляет собой его манифестация? «Радикальный Субъект есть корень и причина всего мифологического фаллицизма. Он есть трансцендентный мужчина, мужчина по преимуществу. Но он вступает в мифологию не через нисхождение до ее уровня, но через ее возвышение до него самого или, иными словами, через полное растворение всей мифологии. Радикальный Субъект не облекается ни в форму создателя, ни в форму хранителя, ни в форму воина. Он облекается в свою собственную форму, но являясь абсолютно сверхформальным, он не облекается ни в какую форму. Его парадоксальное явление в космосе не требует никакой космической маски и не обусловлено ничем». (“Тамплиеры Иного”>179). Необходимо забыть о какой-либо реставрации сакрального и даже намёках на неё, — появление Радикального Субъекта возможно только при условии абсолютного исчезновения сакрального как оно есть. Сама постсакральная воля, пробуждающая Радикального Субъекта, возникает лишь там, где высохли все сакральные реки, и пустыня расширилась до размеров вселенной. Мы сказали, что современная цивилизация представляет собой мир, где ницшеанский приговор «Бог умер» выражает себя в пугающем символе распятия без Распятого. Но кем мы являемся в этом мире? Традиционалистами без Традиции или, быть может, Распятыми без распятия — страдая за весь мир, брошенный в бездну Кали-юги? Так или иначе, мы бросили вызов этой эпохе, и пришли, чтоб увенчать её конец.
179
Неизданный труд Дугина А. Г. Цитируется с разрешения автора.