>. Десакрализация культа начинается с того, что на место бога-героя становится обыкновенный смертный, на место сатиров — народ, в изначально женский, менадический хор, вторгается мужское начало, которое, по словам Вяч. Иванова, было не чем иным, как вторжением Аполлона.
С самого начала Хор (женский, менадический) выступал как одно лицо, другим лицом был сам Дионис. Двухактная мистерия представляла собой своего рода ритуальный диалог бога, устремленного к слиянию с Хором, и Хора (как Женского), устремленного к обожению. Здесь мы можем допустить намек на Сизигийный Логос, в частности, вспомнив легенду о Дионисе и его супруге Ариадне, земной женщине, освобожденной и обожествленной Дионисом. Иначе говоря, в дионисийском ритуале имела место попытка экстатического порыва к обожению, к слиянию с божеством — с одной стороны, и нисхождение бога, жертвование себя хору (эмпатический бог) — с другой.
Если в античном театре наличествовали [обрядовые] маски, то в театре эпохи Возрождения, как и в театре Нового времени, происходит их совлечение (если маска и продолжает появляться, то исключительно как театральный атрибут, не имеющий сакрального значения). Это первое вторжение человеческого, изгнавшего бога из центра сакрального круга. Таким образом, утрата религиозного измерения становится причиной и условием возникновения театра. Павленко говорит о таком явлении, как «размыкание кругового хора». Глубоко космичный символ круга теряет своё значение вслед за расторжением изначальной диады Хора и Диониса (эксарха). Став театральным представлением, хор дионисийской мистерии обретает либо форму полукруга, либо распадается на две группы хоревтов; Дионис, изгнанный из центра, получает функцию протагониста хора. «В дионисийском хоровом круге был один и только один центр, — пишет Павленко, — но после того, как хор помещается на театральную орхестру, после того, как религиозная мистерия становится зрелищем, — после всего этого бывший Дионис (эксарх) оказывается просто лицедеем. А лицедеев может быть сколько угодно»>230. Театр допускает сосуществование двух, трёх, нескольких главных лиц, но уже не допускает хора, окончатель-
230
Павленко А. Теория и театр, СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. С. 85.
но избавившись от элемента священнодействия. Вяч. Иванов совершенно верно заключает, что «став органом Аполлона в действе Дионисовом, и как бы истолкователем Аполлинийского видения, развёртывающегося на сцене, хор оказывается необязательным и ненужным придатком, и был мало-помалу отменен». От мистерии Диониса остаётся только трагедия, порождающая не более чем симулякры подлинно религиозного действа, и пустой центр — немой омфалос, остановившийся пульс бытия; невозможность экстаза.