— Ты в порядке? — нахмурившись, спрашивает Пит.
Я киваю.
— В порядке.
Я выхожу из-за Текилы. Мэгги по-прежнему стоит между нами, а она никому не позволит обидеть меня. У Текилы закончилась вода, поэтому я беру шланг и наполняю её поилку. Пит отскакивает, когда я случайно обливаю его обувь.
— Прости. — Я правда не специально. Закусив нижнюю губу, избегаю встречаться с ним взглядом.
— Немного воды ещё никого не убило, — пожимая плечами, говорит Пит. Мне кажется, я даже услышала, как он пробормотал что-то типа того, что ему всё равно не помешало бы охладиться, но, возможно, я просто пыталась выдать желаемое за действительное. Пит ухмыляется мне. Он чертовски милый. Я знаю, что у него ярко-голубые глаза, но в приглушённом свете амбара они кажутся сапфировыми.
Их обрамляют тёмные ресницы, густые, почти как у девушки, но в нём нет ничего девчачьего. Он мужчина на все сто процентов, от широких плеч до хитрой ухмылки. Пит почти на голову выше меня, но по какой-то причине его размеры не пугают меня. Наверное, потому что он не трогал меня.
— Сделай снимок, принцесса, — не переставая ухмыляться, говорит Пит. — Он прослужит дольше.
Моё лицо заливается краской, и я отвожу взгляд.
— Эй, — тихо говорит он. — Я просто пошутил.
Пит делает шаг в мою сторону, его брови сведены вместе.
Я делаю глубокий вдох и заставляю себя успокоиться. Такое ощущение, будто в моём животе прыгает мячик для пинг-понга. Обычно в таких ситуациях помогает юмор, и я спешу воспользоваться этим.
— Не моя вина, что ты создан для того, чтобы на тебя глазели. — Я ухмыляюсь.
В этот раз краснеет он, судя по внезапному румянцу на его щеках.
— Ты считаешь меня симпатичным, — улыбаясь, говорит он, вдруг приняв самодовольный вид.
— «Симпатичный» — это не то слово, которое я бы употребила, чтобы описать тебя, — смеясь, говорю я.
Пит непринуждённо прислоняется к дверце стойла.
— А какое бы употребила?
— Нахальный, — бросаю я в ответ.
Он смеётся.
Я делаю ещё один глубокий вдох.
— Зачем ты здесь?
Он пожимает плечами.
— Подумал, может, тебе нужна компания. — Его глаза отыскивают мои, но мне приходится опустить взгляд, так пристально он на меня смотрит.
— А я было решила, что ты слишком переживаешь за свои яйца, чтобы снова появиться рядом со мной, — поддразниваю я его. Смех кажется лучшим средством, чтобы справиться с его напряжённым молчанием.
— Позволь мне волноваться о моих яйцах. — Он смеётся и смотрит вниз. — Нет, конечно, ты тоже можешь о них волноваться, но я полностью беру на себя всю ответственность за их безопасность.
Я тоже смеюсь. Он правда забавный.